Часовня бориса и глеба на арбатской площади. Храм во имя святых бориса и глеба у арбатских ворот В воскресные дни

Об Иисусе. Дополнение 1. Нас всё время убеждают в том, что Христос – всепрощающий, мудрый флегматик, и на его учении основана самая миролюбивая и любвеобильная религия в мире. На самом деле между Иисусом Христом и христианством нет совершенно ничего общего, а христианство ненавид ит не только нас, но даже своего бога. 2. Нам внушают, что евангелисты, написавшие «Святые писания» и в глаза не видевшие Иисуса Христа, всё равно написали чистую, святую правду. В действительности, Евангелия были написаны в 16 веке, этому есть письменные подтверждения и в них действительно можно найти невымаранные крупицы правды. 3. Считается, что некто по имени Иуда предал Христа за 30 серебреников (на сегодняшний день это, примерно, 8-10 тысяч долларов) и даже в полной темноте указал на него стражникам. Эта наивная ложь рассыпается в прах, если вспомнить, что в то время монет ещё не было, а рассчитывались небольшими золотыми слитками – таланами, или кусочками серебра, отрубленными от круглого стержня. И назывались эти кусочки… рублями! 4. Мы давно приучены к тому, что Иисуса судил якобы римский наместник в Иудее, Понтий Пилат, который ещё и «руки умыл» в одном из кинофильмов. Однако, Иисуса Христа (Радомира) судили на сходке иудейских первосвященников в синагоге после полуночи. И, конечно, это сатанинское судилище приговорило его к мучительной казни. 5. В Евангелиях, неоднократно редактировавшихся в прошлом, упоминается солнечное затмение и землетрясение, якобы произошедшие в течение 3-х часов после смерти Иисуса Христа на Голгофе. Сегодня точно установлено, что в то время в том месте этих природных явлений не было и быть не могло. Зато эти явления были зафиксированы в Константинополе в 11 веке н.э. Благодаря этому, удалось найти и другие доказательства того, что ритуальная казнь Иисуса Христа (Радомира) была совершена в Константинополе в 1086 году н.э. 6. Церковники неустанно твердят нам, что христианство – это якобы духовная пища, религия для спасения душ всего Человечества. На самом деле, христианство – это ментальный яд, зомбирующий людей, ломающий волю, убивающий разум и превращающий их в невежественных и покорных рабов. 7. Нас приучили к тому, что христианский праздник Пасха – это празднование воскрешения Иисуса Христа после жестокой казни. На самом деле, Песах – это иудейский праздник, который автоматически включался во все религии, произведённые от иудаизма, в том числе и в христианство. 8. Мы уже давно должны были привыкнуть к тому, что культ Диониса – добрый праздник без разврата, без чрезмерного возлияния вина и без оргий. В действительности куль Диониса (греческая религия) – это чёрная религия, внедрявшаяся на Руси огнём и мечом. В средние века её переименовали в христианство. 9. Считается общеизвестным, что Крестовые походы, организованные Святым Папством, имели своей целью месть тем, кто распял «христианского бога» Иисуса Христа. Однако, бандиты-наёмники, которых много позже стали называть «крестоносцами», направлялись Римом только на уничтожение народов, противившихся насильственному крещению и порабощению, на гоев. 10. Христианские проповедники без устали повторяют нам, что «господа» Иисуса Христа казнили в городе, который сегодня называется Иерусалимом и находится в Израиле. В действительности словом «иерусалим» раньше называли ставку Первосвященника господствовавшей в стране религии. Аналогично тому, как словом «столица» назывался город, в котором находился верховный Правитель страны. 11. Церковники называют Радомира (Иисуса Христа) то Богом, то Господом, то сыном Божьим, ниспосланным нам для искупления наших грехов и пр. В реальности Радомир был человеком белой расы с очень высоким уровнем эволюционного развития. Он действительно был послан Волхвами к иудеям для того, чтобы попытаться вытащить этот народ из лап иерархов Тёмных Сил. 12. Христианство не перестаёт учить своих овец тому, что если ты несчастен, беден и болен, то это означает, что Бог тебя любит. Тебе надлежит всё терпеть, не сопротивляться насилию и всем всё прощать. На самом деле всё это полнейший обман. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на мордатых «слуг божьих» и оценить размеры и доходы их «религиозной корпорации» – самой большой в Мире шайки лжецов, воров и убийц. Александр Атакин

Фото: Часовня Бориса и Глеба на Арбатской площади

Москву недаром называли городом сорока сороков, храмов в ней было множество. Но у жителей города всегда было особое пристрастие к "своей" церкви, как писал уроженец Москвы, князь-анархист Петр Кропоткин, "той самой церкви, где их когда-то крестили и где отпевали их родителей". Но были в Москве храмы, чтимые и посещаемые всеми. Одной из таких святынь считалась церковь Бориса и Глеба на у Арбатских ворот.
После 1917 года прихожанам все чаще приходилось прощаться со своими церквями - в 1920-е годы церкви стали закрывать, передавая их здания под склады и конторы. В уцелевших храмах началось массовое изъятие церковных ценностей, которое провоцировало расправы над духовенством. В письме членам Политбюро от 19 марта 1922 года Ленин писал о необходимости беспощадного подавления сопротивления духовенства, противившегося разграблениям храмов. "Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше", - наставлял Владимир Ильич своих соратников. Но церкви, разграбленные и оскверненные, еще стояли, придавая московским улицам их неповторимый архитектурный облик.
Главный удар по московским религиозным памятникам был нанесен 8 апреля 1929 года - в этот день в ЦК большевистской партии было принято постановление "О религиозных культах", направленное на полное искоренение религиозности в стране. Советское руководство, на словах декларировавшее верность принципам свободы совести, на деле превратило атеизм в государственную идеологию и в рамках антирелигиозной борьбы легко смело целый пласт национальной культуры, занявшись массовым уничтожением церковных зданий и преследованиями верующих.
В Москве, на глазах у начальства, ретивые исполнители партийных установок развернули самую активную деятельность по тотальному сносу церквей. В городе за годы советской власти было разрушено 433 церкви и основная волна разрушений пришлась на начало 1930-х годов...

И Арбатская площадь, и сам Арбат потеряли все свои старинные храмы. Это одна из самых страшных и невосполнимых потерь нашего города. Сохранилось несколько небольших церквей в арбатских переулках, но с улицы они не видны. Архитектурное своеобразие Арбата, где старинные церкви с колокольнями, заметные с любого конца улицы, служили "вертикальными ориентирами", зрительно "собирали" отдельные дома в городской ансамбль, утрачено. Страшен и культурно-исторический урон - ведь большинство церквей в центре Москвы были построены в Х VII в. - многие страны берегут такие древние постройки как величайшую национальную ценность. А как оценить боль верующих людей, на глазах которых бездумно уничтожают их святыни?
Церковь Бориса и Глеба имела богатую историю. Она неоднократно перестраивалась, и ее последнее здание специалисты относили к лучшим образцам московского барокко.

Арбатская площадь с церквями Бориса и Глеба и Святого Тихона

Борис и Глеб, которым был посвящен храм, - одни из первых русских святых, сыновья киевского князя Владимира Крестителя. Жестоко убитые по приказу своего брата Святополка, прозванного Окаянным, Борис и Глеб были канонизированы и всегда особо почитались верующими в России. Церковь Бориса и Глеба считалась главным храмом Арбатской площади.
Первое летописное свидетельство о местонахождении Борисоглебской церкви относится к 1493 году. Страшный пожар, вспыхнувший на Арбате, в церкви Николы на Песках и уничтоживший большую часть деревянной Москвы, дошел до церкви Бориса и Глеба, тоже деревянной в те времена. Волна огня приблизилась к церковному зданию, казалось бы, обреченному на гибель, и вдруг остановилась и стала сама собой стихать. Пожар пощадил храм и далее не распространился. Горожане посчитали это чудом.

Святые Борис и Глеб
Иконописец Виктор Морозов 2006

Через 30 лет, в 1527 году по повелению великого князя московского Василия Ивановича выстроили вместо обветшалой деревянной церкви новую каменную. В те времена великие московские князья, а после цари любили молиться в этой церкви, отправляясь из Москвы в дальний поход или вернувшись в столицу после трудного пути. Здесь бывали и Иван III , и Василий Иванович, и Иван IV Грозный.
Церковь прослужила более 200 лет, переживая с москвичами все трудные времена и неожиданные повороты российской истории. В середине Х VIII в. снова встал вопрос о реконструкции церкви. Приходской священник в 1762 году подал прошение о перестройке церковного здания, где объяснял, что Борисоглебская церковь, "от многих лет построенная, пришла в крайнее обветшание и починить ее стало неудобно".
Однако заняться строительством новой церкви удалось только тогда, когда причт нашел состоятельного жертвователя или, как теперь мы сказали бы, спонсора - графа Алексея Петровича Бестужева-Рюмина. Влиятельный вельможа, правая рука "дщери Петровой" императрицы Елизаветы, попал было в немилость при дворе, но при восшествии на престол молодой Екатерины II был ею обласкан - восстановлен в чинах и даже милостиво произведен в генерал-фельдмаршалы. Граф был полон надежд и претензий на важную роль царедворца. То ли исполняя обет, то ли просто из благодарности за ниспосланную Господом удачу Бестужев согласился дать деньги на строительство нового здания Борисоглебской церкви.

Алексей петрович Бестужев-Рюмин

Проект постройки граф заказал одному из лучших и самых модных архитекторов того времени - Карлу Бланку.
Однако разрушению старого здания неожиданно воспротивился могущественный клан Мусиных-Пушкиных. Прихожане и многолетние жертвователи церкви Бориса и Глеба, Мусины-Пушкины пристроили к старому зданию особый придел, который считали чем-то вроде своей дворовой церкви и в котором были захоронения нескольких представителей этой семьи. Дабы не беспокоить гробы предков, Мусины-Пушкины не позволяли сносить старую церковь или хотя бы их фамильный придел, требуя встроить его в новое здание. Бланк и Бестужев-Рюмин не могли и не хотели пойти на такое нарушение проекта.
Церковные власти вмешались в конфликт. Архиепископ Московский нашел компромиссное решение - старый храм снести, а при новой церкви устроить специальный придел во имя Воскресения Христова для Мусиных-Пушкиных и праха их предков. Однако тяжба двух графских семейств на этом не завершилась. Мусины-Пушкины выставили у старой церкви охрану из своих слуг, не впускавших в нее никого, даже представителей консистории. Проект строительства спасло только прибытие из Петербурга графини Алевтины Платоновны Мусиной-Пушкиной. Этой влиятельной даме принадлежало решающее слово в затянувшемся конфликте. Она скрепя сердце дала разрешение на разборку семейной святыни, вняв доводам святых отцов. Гробы предков А.П. Мусина-Пушкина перенесла в Кремлевский Чудов монастырь. К середине 1764 году старую церковь разобрали и началось возведение нового храма. Руководил работами Карл Бланк.
Предки Бланка в Х VI в. бежали из Франции, спасаясь от религиозных гонений, и осели в Саксонии. Там Петр I познакомился с дедом архитектора и пригласил его в Петербург. Переселившись в Россию, Бланки оказались тесно связанными с историей и культурой этой страны. Отец Карла Бланка, Иоганн Бланк, тоже архитектор, строил в Петербурге. Сохранилась Знаменская церковь при Царскосельском Лицее постройки Иоганна Бланка.

Знаменская церковь при Лицее в Царском Селе, построенная Иоганном Бланком

Карл Бланк свыше двадцати лет работал над благоустройством имения Кусково, принадлежащего графу П.Б. Шереметеву. Причем Шереметев лично обсуждал с архитектором мельчайшие детали многих построек, например, кусковского Эрмитажа. В это же время и Бестужев-Рюмин заказал Бланку проект церкви у Арбатских ворот.
(Интересна судьба потомков архитектора - внук К.И. Бланка, Н.В. Басаргин, стал декабристом, а правнук, сын внучки Бланка Александры, П.П. Семенов-Тяншанский известен как выдающийся географ, путешественник, знаток искусств и коллекционер).
Церковь Бориса и Глеба строили пять лет. Бестужев-Рюмин финансировал и контролировал строительство. Несмотря на столь щедрые пожертвования, удача не так уж широко улыбнулась графу - престарелому царедворцу было тяжело соревноваться в борьбе за власть с энергичными Орловыми и другими фаворитами императрицы Екатерины.
Освятили Борисоглебскую церковь 6 декабря 1768 года. К тому времени места вокруг Арбата активно заселялись дворянами и у новой церкви появилось много состоятельных прихожан.
Через два года, в декабре 1770 года в Москве началась чума. Прихожане, ищущие защиты у Бога, много жертвовали церквям. Борисоглебский храм у Арбатских ворот был известен и любим в Москве. Церковь считалась одной из самых посещаемых в городе.
К 1780-м годам был завершен снос разрушившихся стен Белого города. Открылся прекрасный вид на храм со стороны Пречистенского бульвара, разбитого на месте старой крепости. Чтобы обустроить площадь у храма, власти приказали расчистить ее от деревянных лавок, дворов несостоятельных горожан и церковных нищих. Церковь стала архитектурным центром Арбатской площади. Ее величественный шатер и стройная колокольня были заметны издалека.

А.П. Розанов. Ярмарка на Арбатской площади

Пожар 1812 года полностью опустошивший арбатские места, пощадил Борисоглебский храм. Самые страшные московские пожары обходили эту церковь, словно она стояла на заговоренной земле. Другие арбатские церкви пострадали так сильно, что не все из них оказалось возможным восстановить. Приходы Филиппо-Апостольской, Тихоновской, Иоанно-Милостивской, Космодамиановской и Ризположенской церквей приписали к Борису и Глебу. (Церкви Апостола Филиппа и Святого Тихона со временем все же удалось восстановить). После разборки уничтоженных церковных зданий уцелевший материал был пущен на строительство еще двух приделов Борисоглебской церкви - Ризположенского и Марии Магдалины.
К Борису и Глебу перешли и спасенные святыни, хранившиеся в погибших церквях до 1812 года. Среди них была икона Святого Иоанна Милостивого Х VI в. и образ Нила Столбенского с частью мощей, особо почитаемые богомольцами. Древняя икона с житием Святых Бориса и Глеба находилась в этом храме с Х VI в. и при всех перестройках церковного здания всегда находила себе почетное место.
Революция 1917 года обернулась трагедией для церкви Бориса и Глеба, как и для других московских церквей. В начале 1920-х пострадало внутреннее убранство храма - большевики изъяли серебро и предметы культа из ценных металлов. Потом развернулась борьба между прихожанами и обществом "Культурная смычка", добивавшемся закрытия храма и размещения в его здании клуба. Вмешательство Музейного отдела Наркомпроса помогло ненадолго отстоять Борисоглебскую церковь, хотя официальные власти пришли к выводу, что "группа верующих не желательна по своему составу".

1925 год. В храме Бориса и Глеба уже расположен Дом санитарии и гигиены

Наступил 1929 год, когда постановление ЦК ВКП(б) "О религиозных культах" нанесло страшный удар православной Москве. Началось тотальное уничтожение святых мест. 4 октября 1929 года московские власти приняли решение о сносе церкви Бориса и Глеба. Архитекторы, реставраторы, прихожане церкви пытались бороться, обращались в самые высокие инстанции, надеясь обжаловать это решение. Но все было напрасно. 20 декабря 1929 года Президиум ВЦИК подписал "приговор" сразу трем старинным храмам - Борисоглебской церкви у Арбатских ворот, церкви Неопалимой Купины в Неопалимовском переулке и церкви Марии Египетской в Сретенском монастыре.
Борисоглебский храм был обречен. Старинные иконы вывез из церкви Музейный фонд. Колокола, золоченые иконостасы из бронзы, подсвечники и другую утварь передали на утилизацию как металлолом. В конце 1930 года Моссовет приступил к сносу церкви. Перед тем как церковь погибла, архитектор Б.Н. Засыпкин сделал обмеры и фотографии церкви Бориса и Глеба. вскоре с Арбатской площади исчезло уникальное строение, определявшее ее облик.
В середине 1990-х годов по проекту архитектора Ю.С. Вылегжанинана площади возвели небольшую часовню, внешне напоминающую главное здание Борисоглебской церкви в уменьшенных пропорциях (пригодились материалы, оставленные Б.Н. Засыпкиным). Но поставлена она не на месте храма Бориса и Глеба, а в стороне, там, где прежде была церковь Святого Тихона. Стоит ли говорить, что это нельзя считать равноценной заменой...