Масштабная выставка петрова-водкина открылась в русском музее. Разочарованный певец революции Выставка петрова водкина где проходит

Тема Музейных палат в эту субботу «Выставка к 140-летию со дня рождения художника Кузьмы Петрова-Водкина в Русском музее», гость – ведущий научный сотрудник Русского музея, сокуратор выставки Ольга Мусакова.

Без преувеличения, это самая крупная выставка Петрова-Водкина, дополненная частными собраниями и коллекциями других музеев. Некоторые работы показываются впервые.

Последняя персональная выставка Петрова-Водкина в Русском музее прошла в 1978 году, выставлялась графика. До этого, с купюрами, работы художника демонстрировали в 1966, тогда не была представлена его религиозная живопись. Последняя прижизненная состоялась в 1936 году. Понятно, что и тогда не все сюжеты допускали до публики. Так, в последний момент всё же убрали «от греха подальше» картину «Новоселье» (Рабочий Петроград). Казалось бы, тема идеологически выверенная. А всё же есть что-то в лицах этих новых жильцов, в грязной чужой посуде в отражении зеркала, заставляющее засомневаться в торжестве справедливости.

На выставке много хрестоматийных работ, таких как «Купание красного коня», «Мать», «Скрипка», но представлены они в контексте картин ранее не выставлявшихся, а также в рядом с графическими эскизами. Которые часто смотрятся как вполне самостоятельные произведения.

Вот «Мадонна с ребёнком. Пробуждающая», 1922 год. Написана к рождению долгожданной дочери.

Образ будто бы потёртый. Не исключено, что использовался в семье как подголовная икона… Петров-Водкин был человеком глубоко религиозным, из верующей старообрядческой семьи.

И при этом принял революцию, занимал высокие посты. Мог эмигрировать, но принципиально вернулся в советскую Россию.

«Голова Христа», 1921, частное собрание, Петербург.

Распятие, 1920-е годы. Частное собрание, Москва.

И примерно в эти же годы находит образ нового хозяина страны – рабочего. Вот такой он, человек того времени, 1926 год

Редкость на выставках, картина из собрания Центрального музея вооружённых сил. «После боя».

Пронзительные «Скрипка» и «Натюрморт с чернильницей», между ними. 1918 и 1934 гг.

Написанная в 1934 году картина «Тревога.1919». Неподдельный страх.

Кто же он, Петров-Водкин? Авангардист, представитель реализма? Адепт религиозного искусства? Каждый раз узнаваем. И в натюрморте, и в программном полотне.

Любимый пёс.

А вот он же, присмотритесь.

Всегда требовательный к себе.

И в 1890-х, ещё студентом, в прошлом мастер вывесок.

1907, в поисках метода.

Обретение сферической, наклонной перспективы. 1921 год.

Автопортрет 1926-1927.

Отдельный зал посвящён творчеству Петрова-Водкина – театрального художника. Эскизы грима и декораций. Часть из них так и остались в замыслах, на сцене не были воплощены. Интересно, что художник преподавал на курсах сценического мастерства Всеволода Мейерхольда.

Эскиз к постановке «Братья Карамазовы», 1927 г.

«Интерьер квартиры художника», 1920, тушь, перо, акварель. Частное петербургское собрание.

Текст: Ксения Басилашвили.

Предаукционная выставка Sotheby’s «Русский авангард и советское современное искусство» в Совинцентре, Москва. 2-7 июля 1988 г. Фото: Александр Лаврентьев

Ставки на гласность. Аукцион «Сотбис» в Москве, 1988

Музей современного искусства «Гараж»

Первый в Москве аукцион Sotheby’s 1988 года иначе как легендарным не называют, и этот титул вполне заслужен. Благодаря торгам, которые прошли в Центре международной торговли, советские неофициальные художники были представлены зарубежному покупателю вместе с русским авангардом. «Гараж» намерен реконструировать события 30-летней давности. Зрители смогут заглянуть на аукцион, правда виртуально: на выставке будет работать VR-инсталляция. Помимо современных форматов, будут и вполне традиционные исследовательские материалы (проект позиционируется именно как исследование): интервью с участниками и организаторами и архивные документы. Топ-лот того аукциона «Фундаментальный лексикон» (1986) Гриши Брускина, проданный в 1988 году неназванному коллекционеру из Мюнхена за £242 тыс. ($500 тыс.), также выставят в «Гараже» наряду с работой «Все о нем» (1971) Ильи Кабакова, которую тогдашний председатель совета директоров Sotheby’s Альфред Таубман купил в подарок советскому Министерству культуры для создания музея современного искусства СССР. Сопровождать их будет русский авангард, среди которого рисунок Варвары Степановой (около 1924) и «Клоун. Сцена в цирке» (1935) Александра Родченко.

Шпилька-«фэньсинь». Династия Мин (1368-1644), Китай. Золото, штамп. Шанхайский художественный музей. Фото: Музеи Московского Кремля

Династия Мин: сияние учености

Музеи Московского Кремля, выставочный зал Патриаршего дворца, выставочный зал Успенской звонницы

Эпоха правления династии Мин (1368-1644) стала в Китаевременем подъема образования и одновременно ностальгии по старине — мыслители того периода старались наполнить свой быт древними предметами, художники нередко подражали лучшим образцам произведений предшествующих Танской и Сунской династий, а в литературе появилось даже целое направление «приверженцев древней литературы». На выставке в Музеях Кремля покажут около 150 памятников эпохи: фарфор, живопись, резьбу по камню и мебель. Богатой коллекцией последней особенно славится Шанхайский художественный музей, который предоставит все экспонаты. В выставочных залах появится воображаемый «кабинет интеллектуала» эпохи Мин вместе со своими «сокровищами» — так в Китае называли предметы для каллиграфии: тушечницы, сосуды для разведения туши, резные подставки под кисти. В Музеях Кремля также выставят живописные свитки, в том числе работу «Пион, листья банана и камни» одного из самых известных художников эпохи — Сюй Вэя, и драгоценный фарфор, другой обязательный атрибут жизни интеллектуала. Специальный раздел выставки будет посвящен археологическим находкам: там можно будет увидеть ювелирные изделия и набор фарфоровых статуэток почетного эскорта из гробницы родственников императорской династии.

Илья Кабаков. «Футболист». 1964. Фото: ILYA AND EMILIA KABAKOV archive

Илья и Эмилия Кабаковы. В будущее возьмут не всех

Государственный Эрмитаж, Главный штаб

Ретроспектива самой знаменитой четы концептуалистов этой весной из Тейт Модерн переедет в Россию. Расширенную и дополненную версию выставки покажут в Санкт-Петербурге, а в сентябре ее примет Третьяковская галерея. В интервью TANR Эмилия Кабакова , что для экспозиции отобрали картины, рисунки, инсталляции и модели с конца 1960-х годов, с первой концептуальной картины Ильи Кабакова «Футболист» (1964), долгое время считавшейся утраченной, до совсем недавних вещей. По мнению Кабаковых, это самый полный показ их творчества. Название выставки позаимствовано из открытого письма Ильи Кабакова, вышедшего в № 5 журнала «А — Я», и одноименной инсталляции, показанной на Венецианской биеннале в 2001 году и впервые реконструированной в Тейт Модерн.

Экспозиция «Наследие будущего / Futures Histories» Арсения Жиляева и Марка Диона в Casa dei Tre Oci. Венеция, 2015 г. Фото: Алекс Магуайр / Фонд V-A-C

Генеральная репетиция

Московский музей современного искусства, Петровка, 25

Для создания большого театрализованного проекта усилия и коллекции объединили сразу три институции: Московский музей современного искусства, фонд V-A-C и некоммерческая художественная организация KADIST, базирующаяся в Сан-Франциско и Париже. Куратором выставки выступил новый художественный директор фонда V-A-C и бывший арт-директор Тейт в Ливерпуле Франческо Манакорда. С российской стороны в выставке участвуют работы Арсения Жиляева, Михаила Толмачева и Владислава Мамышева-Монро, среди зарубежных участников — британский художник и режиссер Фил Коллинз, его соотечественница Люси Маккензи, итальянская перформансистка Кьяра Фумай и другие. Проект покажет, как произведения искусства живут в хранилищах и выставочных пространствах и что роднит их с посетителям музеев. «Верхний этаж здания выступит в качестве хранилища, где собранные в группы работы будут ждать своего часа, — рассказывают в музее. — Каждой из них предстоит исполнить множество разных ролей во времени и пространстве парадных залов старинного московского особняка».

Кузьма Петров-Водкин. «Рабочие». 1926. Фото: Государственный Русский музей

Кузьма Петров-Водкин. К 140-летию со дня рождения

Государственный Русский музей, Корпус Бенуа

Весна

Год назад Русский музей уже Кузьму Петрова-Водкина вместе с учениками и последователями, но тогда акцент был сделан на преподавательскую деятельность и круг художника — теперь же дату отметят полноценной ретроспективой одного из самых важных русских и советских мастеров XX века. С помощью эскизов и рисунков кураторы восстановят процесс создания известнейших полотен художника, украшающих собой собрания Русского музея и Третьяковской галереи (вещи из ее коллекции тоже примут участие в выставке). Кроме прославленных шедевров наподобие «Купания красного коня» (1912), без которого не может обойтись ни одна ретроспектива, зрителям откроют малоизвестные и почти забытые вещи из региональных музеев: произведения дадут Саратовский художественный музей им. А.Н.Радищева, Художественный музей Хвалынска в родном городе художника и другие. Работы Петрова-Водкина для театра предоставят Санкт-Петербургский музей театрального и музыкального искусства, Музей Большого драматического театра и Театральный музей им. А.А.Бахрушина в Москве.

ГМИИ им. А.С.Пушкина. Выставка «Изобразительное искусство эпохи Эдо». Карта эпохи Эдо. 1840-е. Фото: University of Texas Libraries

Изобразительное искусство эпохи Эдо

Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина

«Такие выставки из Японии у нас случаются раз в 10-20 лет», — об экспозиции ее куратор Айнура Юсупова, ведущий научный сотрудник отдела графики ГМИИ. Центральное событие перекрестного Года России и Японии, выставка «Изобразительное искусство эпохи Эдо» обещает быть беспрецедентной по размаху и наполнению. Большая часть из 120 работ, охватывающих период с 1603 по 1868 год, приедет в Москву из Японии, что само по себе редкость: на родине некоторые из экспонатов имеют статус «национального сокровища». Это также уникальная возможность увидеть практически отсутствующую в российских собраниях японскую живопись.

Михаил Ларионов. «Весна». Из цикла «Времена года». 1912. Фото: Государственная Третьяковская галерея

Михаил Ларионов

Государственная Третьяковская галерея, Новая Третьяковка

О планах объединиться с Центром Помпиду, чтобы хоть на время собрать в одном месте наследие Михаила Ларионова, Третьяковка еще в 2015 году. Тогда исполнилось ровно 100 лет с тех пор, как Ларионов вместе со своей единомышленницей и женой Наталией Гончаровой покинул Россию — на родину они больше не возвращались. Собрание Гончаровой и Ларионова оказалось разделено после смерти второй супруги художника, Александры Томилиной: большая часть по завещанию была передана советскому правительству, но какая-то доля осталась во Франции, причем разделение, по словам директора Третьяковки Зельфиры Трегуловой, касалось и отдельных серий. Помимо Центра Помпиду, произведения на выставку — всего около 250 вещей — предоставят отечественные и зарубежные институции, среди которых Русский музей, Музей Людвига, Тейт Модерн, Музей Виктории и Альберта и другие. На Крымском Валу будут выставлены работы, связанные с дягилевскими «Русскими сезонами», живопись и графика, созданная в России и Франции. Зрители увидят и другую ипостась Ларионова — коллекционера. Широко известно, что художник интересовался народным и наивным искусством, и гораздо меньше, что он собирал русский и восточный лубок и детский рисунок. У Ларионова также был обширный архив, связанный с историей русского балета — его тоже можно будет увидеть осенью.

Георгий Нисский. «В пути». 1958-1964. Фото: Институт русского реалистического искусства

Ретроспектива Георгия Нисского

Институт русского реалистического искусства

Сентябрь

Большую ретроспективу певца индустриализации и социалистической стройки Георгия Нисского планирует показать Институт русского реалистического искусства. Любовь к индустриальному пейзажу художник пронес через всю жизнь — сын станционного фельдшера, Нисский не раз рассказывал, какое глубокое впечатление в детском сердце оставили пересеченные рельсами белорусские поля и леса. Именно железной дороге посвящено одно из самых примечательных произведений Нисского в собрании ИРРИ, большое «В пути» (конец 1950-х), которое он писал целых пять лет, постоянно исправляя композицию. Несмотря на то что в частном музее есть немало достойных вещей Нисского, ими дело не ограничится: экспонаты собирают по самым разным коллекциям, от Третьяковской галереи до Нижнетагильского музея изобразительных искусств. Аккомпанировать работам Нисского будут произведения его друзей, в число которых входил Александр Дейнека, и вдохновителей, включая постимпрессиониста Альбера Марке. Во время поездки в Москву в 1934 году он высоко оценил картину молодого тогда Нисского «Осень. Семафоры» (1932) — так родился каламбур о том, что у французского художника «вкус нисский».

Исаак Левитан. «Осенний пейзаж с церковью». Фото: Государственный Русский музей

Пейзажи Исаака Левитана и кино

Еврейский музей и центр толерантности

Осень

Провести параллель между «пейзажем настроения» Исаака Левитана (1860-1900) и кино решили в Еврейском музее и центре толерантности. Лиричные и обычно безлюдные картины Левитана куратор Екатерина Крылова сопоставит с кадрами хрестоматийных образцов киноавангарда. На выставке появятся фантастические перспективы на разумный океан планеты Солярис из одноименного фильма Андрея Тарковского, привычные глазу виды средней полосы из кинокартины Станислава Ростоцкого «Белый Бим Черное ухо» и «Ста дней после детства» Сергея Соловьева и другие образцы отечественного артхауса.

"Несмотря на многочисленные влияния, которые сопровождали творческую жизнь Петрова-Водкина, - подчеркивает директор музея Владимир Гусев, - это был художник, никогда не терявший своего лица".

Не потому ли он так часто писал автопортреты - стремился сверить свое внутреннее "я" с теми требованиями, которые предъявляло ему время? Помимо хрестоматийного автопортрета 1918 года, на выставке есть автопортреты 1924-го, 1927-го и другие, а также многочисленные карандашные зарисовки. Здесь вообще много графики, эскизов и этюдов, позволяяющих увидеть, как работала мысль художника в поисках идеального образа.

Удивительно, как, оставаясь в 20-30-е годы "очень советским" художником, Петров-Водкин умудрялся сохранить глубокую религиозность, сохранить и донести ее до зрителя. Ведь все его лучшие картины, даже самые революционные, такие как "Смерть комиссара" или "После боя", - это, по сути, парафразы библейских сюжетов. Да и могло ли быть иначе у художника, который начал свой путь в искусстве как ученик иконописца? Неудивительно, что творчество Петрова-Водкина не раз вызывало ожесточенную критику как справа, так и слева. Например, из-за полотна "Сон" схлестнулись в свое время Александр Бенуа и Илья Репин: первый отстаивал картину, а второй критиковал за эротизм. Обнаженная натура вообще очень волновала автора. Прекрасный рисовальщик, как явствует из его натурных эскизов, он тем не менее старался придать людям на своих полотнах особый обобщенный образ. Оттого так "иконописны" и узнаваемы лики на его женских портретах. Так выразительны, иногда почти гротескны, мужские типажи.

Творчество Петрова-Водкина постоянно подвергается переосмыслению и переоценке, - отмечает одна из кураторов выставки Ольга Мусакова. - В 1978 году, когда в Русском музее состоялась его последняя персональная выставка, о православных мотивах в его произведениях мы и заикнуться не могли, а сегодня эта тема, пожалуй, наиболее интересна.

На выставке представлено редко экспонируемое полотно "Новоселье. Рабочий Петроград. 1922 год", написанное за два года до смерти автора, в печально памятном 1937 году. Многофигурное, рисующее быт новых хозяев жизни, оно, по сути, адресует нас к "Тайной вечере". Но какой горькой иронией, каким страшным сарказмом играет здесь каждая деталь! Ясно, что новые жители только-только вселились в чью-то "буржуйскую" квартиру и уже успели оставить в ней свой след. Об этом свидетельствуют и труба жестяной печки, прорезающая насквозь комнату с гигантскими окнами и зеркалом в простенке, и пейзаж Петропавловки за окном, и пустая рама с засохшей веточкой, заткнутой за нее. И конечно - лица собравшихся. Оскаленные в нечеловеческих ухмылках, жалкие и неуместные в этих чужих интерьерах, они явно рады, но чему? Гибели старого мира? Своему недолгому триумфу?

Эту работу долгое время считали неудачей Петрова-Водкина, - говорит Ольга Мусакова. - Однако на самом деле автор сказал здесь все что хотел.

Если бы не живопись, Петров-Водкин мог стать литератором. Он писал пьесы, стихи, повести, рассказы. И юбилейная выставка, представляющая фрагменты этих документов, убедительно это подтверждает.

Сегодня как никогда ясно, что Кузьма Петров-Водкин - гений ХХ века и степень его влияния на культуру своей эпохи соизмерима со значением таких личностей в искусстве, как Казимир Малевич, Павел Филонов, Василий Кандинский. В залах корпуса Бенуа показаны этапные работы художника, освещающие все периоды его творческой биографии, произведения как известные, так и забытые, находящиеся в собраниях различных музеев и частных коллекциях. Впервые рядом с произведениями из постоянных экспозиций Русского музея и Третьяковской галереи представлены этюды и эскизы к ним, позволяющие увидеть воочию процесс работы художника.

На выставке представлено 236 произведений живописи и графики (160 произведений из коллекции нашего музея) из собраний ГТГ, Саратовского художественного музея им. А. Н. Радищева, Художественного музея г. Хвалынска, Петербургского театрального музея, Музея театрального искусства им. А. А. Бахрушина в Москве, Государственного Эрмитажа, региональных художественных музеев, частных коллекций Петербурга и Москвы. Среди произведений из разных коллекций, показаны шедевры художника, такие как «Купание красного коня», «Богоматерь Умиление злых сердец», «Петроградская мадонна», «Смерть комиссара», «Тревога» и другие.

Смотреть виртуальный тур по выставке

Кузьма Петров-Водкин. Фантазия. 1925. Фрагмент. Холст, масло. Государственный Русский музей

Последняя крупная выставка Петрова-Водкина прошла десять лет назад — в 2008 году 130-летнюю годовщину художника отметил Радищевский музей в Саратове — городе, который может считаться близким художнику, родившемуся в Хвалынске на Волге в 1878 году. Новую круглую дату —140 лет — отмечает Государственный Русский музей.

Петров-Водкин не переставал работать, несмотря на туберкулез, вплоть до свой смерти в 1939 году, и его творческое наследие очень велико: в одном только Русском музее хранится более 70 живописных произведений и 700 единиц графики, а всего на выставке собраны работы из 20 музеев и частных коллекций. Кроме того, в каталоге фигурируют важные живописные работы из Национальной галереи Армении, которые ГТГ не смогла привезти, но которые хорошо известны по воспроизведениям, — в том числе «Портрет Андрея Белого» 1932 года и «Портрет Ленина» 1934 года. Важные работы «На лини огня» (1916), «Богоматерь Умиление злых сердец» (1914-1915), «Фантазия» (1925) и «Рабочие» (1926) демонстрировались в болонском Музее современного искусства MAMbo в проекте «Революция!» и заняли место в двух последних залах выставки лишь через неделю после вернисажа. Также известно, что Третьяковская галерея рассчитывает получить свое «Купание красного коня» (1911) обратно, не дожидаясь завершения выставки.

Все эти обстоятельства, свидетельствующие о том, что Петров-Водкин важен для разных музеев как фигура мирового масштаба, конечно, повлияли на внешний вид и восприятие экспозиции, размещенной в правой анфиладе первого этажа корпуса Бенуа. Выставку готовили возглавляемый Владимиром Леняшиным отдел живописи второй половины XIX — начала XX века, его ведущий сотрудник Ольга Шихирева и хранитель отдела рисунка Наталья Козырева. К сожалению, о концепции выставки говорить не приходится — если первые два из пяти залов экспозиции выстроены строго по годам, то дальше хронологический порядок сбивается и замещается сюжетным, так что в последние два зала оказались втиснутыми работы разных периодов без разбора, а знаменитый натюрморт 1917 года с пятью желто-зелеными яблоками на красной драпировке оказался повешенным на лестнице, ведущей на второй этаж музея.

Кузьма Петров-Водкин. Яблоки. 1917. Холст, масло.Государственный Русский музей

Петров-Водкин есть в любой истории русского искусства, поэтому выученные наизусть картины сигнализируют цветом в каждом зале. Но цельное впечатление от начала до конца экспозиции получить сложно: судя по всему, выставка адресована прежде всего летнему посетителю, гостю, не задающему вопросов и просто молитвенно преклоняющемся перед искусством Петрова-Водкина, — это заметно и в слоге каталожной статьи, разверстанной по залам в экспликации, и в колеровке основных выставочных стендов резким ярко-синим цветом.

Кузьма Сергеевич Петров-Водкин. К 140-летию со дня рождения.Фрагмент экспозиции выставки. Courtesy Государственный Русский музей

Однако если современный массовый зритель смотрит (через экран смартфона) только на популярные вещи, то знатоку необходимо погружение в контекст. И в этом случае сформировать для себя этот контекст, проложив сквозной маршрут через эти пять залов, можно лишь в том случае, если вы будете ориентироваться на произведения не слишком известные — редко покидающие запасники Русского музея, привезенные из других музеев или полученные из частных коллекций.

Кузьма Петров-Водкин. Вид из окна. 1920. Бумага, тушь, перо.Собрание семьи Ромадиных. Courtesy Государственный Русский музей

Петров-Водкин — это превращенная в метод уникальность зрения. Подробно разработанная и закрепленная в текстах художника система «сферической перспективы» включила в себя массу практических наблюдений, начиная с детского впечатления от падения с волжского обрыва. При этом она в чем-то родственна панораме, увиденной с самолета в футуристической «аэроживописи» Туллио Крали и Освальдо Перуцци, и вообще первым двум десятилетиям ХХ века, когда сместились и пришли в движение самые постоянные величины. Петров-Водкин ставил синтез выше разложения формы и не ценил кубизм, но стремление овладеть «расширенным зрением» и достичь «планетарного видения» напрямую объединяет его с такими деятелями авангарда, как Михаил Матюшин и Казимир Малевич. По числу учеников и их преданности учителю в Петрограде-Ленинграде 1920-х годов школа Петрова-Водкина стояла наравне с «мастерами аналитического искусства» Павла Филонова, представляя совершенно другой, но такой же четкий художественный метод. Кузьма Сергеевич был создан для преподавания и распространения своих идей (что хорошо продемонстрировали прошедшие в 2016 году выставки « » в Русском музее и « » в московской Галеев Галерее).

Кузьма Петров-Водкин. Сидящая женщина. Этюд для картины «Берег». 1907-1908. Бумага, угольный карандаш, акварель. Государственный Русский музей

Первый зал дает возможность увидеть становление этих идей. Он открывается восемью рисунками — это выполненные около 1910 года наброски мужских и женских фигур как для картин не сохранившихся и известных только по названиям, так и для первых больших символистских вещей — «Берег» (1908) и «Сон» (1910). Отдельный сегмент зала занимают ученические работы Петрова-Водкина, окончившего в 1905 году под руководством Валентина Серова Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Здесь общероссийское увлечение тех лет живописью Андерса Цорна показывает большой холст 1902 года «Семья».

Кузьма Петров-Водкин. Семья. 1902. Холст, масло. Научно-исследовательский музей Российской академии художеств, Санкт-Петербург

В центре второго зала находится знаменитое «Купание красного коня» (1912), но расположенные рядом «Играющие мальчики» 1916 года из частного собрания гораздо интереснее. Перед нами почти геральдическая композиция: зеленое поле диагонально разделено голубой лентой. На переднем плане троица мальчиков — звездчатый контур, образуемый их телами, соотнесен с маленькими фигурами ангелов, играющими в поле на другом берегу реки. Отбрасываемые всеми героями тени выписаны одной изумрудной зеленью тем же чистым цветом, что и луг, — и это, несомненно, «Луг духовный». Холст размером в три раза меньше хрестоматийной картины с тем же сюжетом (1911, Государственный Русский музей) мало уступает ей по наполненности образами — вся жизнь от подростковой инициации до посмертного существования души читается ясно.

С религиозной живописи начинается следующий зал, который продолжается работами революционных 1918-1920-х годов. Большой и подробный графический лист, названный «Ретроспектива» и датированный 1920 годом, решен совершенно в духе средневековой космологии: в центре листа находятся Голгофа и распятие, окруженные сменяющими друг друга сценами человеческих занятий, от животных в хлеву, через возделывание земли и постройку города к астроному на башне, кораблю под парусами в волнах и келье отшельника.

Кузьма Петров-Водкин. Ретроспектива. 1920. Бумага, тушь, перо.KGallery, Санкт-Петербург

Стоит помнить, что картина «1918 год в Петрограде», известная также как «Петроградская мадонна», создавалась Петровым-Водкиным в то же время, когда художник (в 1919 году) писал матери: «Откуда только нам, голодным, Бог силы дает здесь: лошадятину и ту не всегда найдешь, овес, да и собак и кошек жрут. О ценах и говорить нечего».

Кузьма Петров-Водкин. 1918 год в Петрограде. 1920. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея

В четвертом по счету зале собраны работы второй половины 1920-х годов. Как и многим современникам, Петрову-Водкину трудно выработать свое отношение к происходящему, — введению НЭПа, внутрипартийной борьбе фракций, культурной политике. В 1927 году он оставляет запись: «Даже происходящее на моих глазах разрушение школы (речь идет о преподавании во Вхутеине. — П.Г. ), которой много было отдано сил и надежд, не есть причина главная. Конечно, дни 26 года доклевывали меня по всем швам мелочами и всякой всячиной. Люди невозможны между собой. Недоверие и шкурничество междуусобное… Выплывают специально интрижные типы, которых революция как-то сдерживала и которые теперь подбоченились, как волки, чувствующие падаль. Злоба со всех сторон беспричинная. Сверхпартийная, путаная злоба». Его искусство сосредотачивается на жизни в кругу семьи, он пишет жену, долгожданную дочь, городские виды. Представленная здесь графика — впечатления от парижского путешествия 1925-1926 годов. Работы этого времени образуют художественные параллели с живописью Бориса Григорьева, но поверхность любого холста Петрова-Водкина значительно сложнее интонирована. В отличие от григорьевского «штукарства», композиционная и смысловая взвешенность его работ — не равнодушная, а всегда напряженная, как в «Землетрясении в Крыму» (1927-1928), завершающем экспозицию зала.

Кузьма Петров-Водкин. Землетрясение в Крыму. 1927-1928. Холст, масло. Государственный Русский музей

Картины в следующем зале — о «художнике в процессе творческой перековки», чьи попытки принять новую действительность стали неудачей. Хотя внешне все успешно и Петров-Водкин является одним из статусных советских авторов: в 1930 году он получил звание заслуженного деятеля искусств, в 1932-м избран первым председателем Ленинградского отделения Союза художников и депутатом Ленинградского городского совета, в 1936-м въезжает в квартиру в кооперативном доме РАБИС — Товарищества работников искусств на Кировском (Каменноостровском) проспекте.

Можно только догадываться, какими трагическими противоречиями разрываем смертельно больной художник в Ленинграде времен «кировского потока». Их свидетельством выглядят и небольшой холст 1936 года «В трамвае», и последняя крупноформатная работа Петрова-Водкина — картина «Новоселье», написанная для выставки 1937 года «Индустрия социализма». Задача — показать «ленинградский пролетариат в момент перехода к мирному строительству», а статья художника об этом в газете «Правда» 1936 года названа «Работать хорошо и радостно». В описательной композиции, напоминающей поздних передвижников (20 фигур, включая новорожденного младенца и попугая) нет воздуха и широты пространства, ставшей отличительной чертой всего искусства Петрова-Водкина. Работа, отклоненная выставкомом несмотря на последовавшие от автора многословные объяснения, поставила социальный диагноз наступившему времени и обернулась невольной сатирой. «Таким образом, начинает развиваться анекдот, рассказ для того, чтобы была возможность продолжить событие, которое здесь произошло», — такими словами художник завершает выступление в ЛОСХе о сюжете «Новоселья» меньше, чем за год до смерти.