Жизнь и быт палачей в истории. Профессия палача

Эта страшная профессия является необходимой. Ведь существование смертной казни подразумевает, что ее кто-то будет выполнять. Образ человека, который по воле закона лишает жизни, всегда зловещ. Кино дарит нам образы обнаженного по пояс человека с закрытым маской лицом.

В жизни же все совсем иначе. Палачи чаще всего внешне мало чем выделяются из толпы, но в глубине души разворачивается настоящий ад. Мало кто может «похвастаться», что безнаказанно убил сотню человек. Чтобы нажать на заветную кнопку, нужна недюжинная сила воли и особый склад психики. Палачи - удивительные и загадочные люди, о самых известных людях этой профессии и пойдет рассказ.

Альберт Пирпойнт (1905-1992). На фотографиях этот человек обычно улыбается, ничто не говорит о том, что этот человек лишил жизни как минимум 400 человек. Англичанин рос в необычной семье - его отец и дядя были палачами. Генри Пирпойнт сам выбрал такую профессию и после неоднократных просьб его приняли на работу. За 9 лет службы отец Альберта повесил 105 человек. Все это время мужчина вел дневник, куда записывал подробности казни. Эту книжку читал подрастающий Альберт. Уже в 11 лет в школьном сочинении мальчик написал, что мечтает пойти по стопам своего отца. Такое стремление было понятно - редкая профессия позволила бы выделиться из безликой толпы. Большое впечатление произвел рассказ отца, который поведал, с каким уважением относились к его отцу. Альберт подавал несколько заявлений, пока в 1931 году его не приняли на штат в тюрьму Лондона. Карьера молодого палача стремительно развивалась. Особая нагрузка на палача легла в годы войны и после ее окончания. За 6-7 лет ему пришлось повесить 200 военных преступников. Пирпойнт достиг настоящего мастерства - вся процедура, начиная от шествия заключенного от его камеры и заканчивая нажатием на рычаг, занимала у палача до 12 секунд. Надо сказать, что такая должность была довольно прибыльной. Палачу платили сдельно - сперва по 10, а потом и по 15 фунтов за казнь. Работа Пирпойнта во время войны принесла ему неплохой капитал, он даже смог купить паб в Манчестере. Интересно, что в Англии считается, что личность палача должна быть скрытой, но Пирпойнта рассекретили журналисты. После ухода в отставку в 1956 году, Альберт продал рассказ о своей жизни газете Sunday за внушительную сумму в 400 тысяч фунтов. История палача послужила основой для многих заметок и даже документального фильма. Пирпойнт стал знаменитостью, объектом интервью. Интересно, что сам он высказывался за отмену смертной казнью, так как в глазах преступников не видел страха смерти.

Фернан Мейсонье (1931-2008). И у этого французского палача профессия была семейной. Отец занимался убийством людей ради выгоды и благ. Ведь позволяло ему бесплатно путешествовать, неплохо зарабатывать, обладать военным оружием и даже финансовыми льготами. Впервые к кровавой работе Фернан приобщился в возрасте 16 лет. Он вспоминал, что при казни человека с помощью гильотины кровь брызгала, как из стакана, на 2-3 метра. Судьба распорядилась так, что поклонник театра и балеты Мейсонье вынужден был стать палачом, неофициально помогая отцу. В 1958 году Фернан был назначен первым помощником палача, проработав на кровавой должности до 1961 года. Пик казней пришелся на 1953-1957 годы. Тогда освободительное движение в Алжире дало палачам множество осужденных. Только за это время Мейсонье казнил более 200 повстанцев. Отец и сын старались сделать свою работу как можно быстрее, чтобы не продлевать муки обреченных. Палач ругал американских коллег, которые умышленно затягивают церемонию. Фернан вспоминал, что гильотина является самой безболезненной казнью. Палач также прославился тем, что успевал подхватывать голову, не давая ей упасть. Бывало, что после казни Фернан оказывался в крови с ног до головы, шокируя охранников. Выйдя на пенсию, палач поделился воспоминаниями и даже демонстрировал орудие своего труда. Модель «48» рубила плохо, приходилось помогать руками. К тому же осужденные часто втягивали голову в плечи, что мешало быстрой казни. Мейсонье говорит, что не испытывает никаких угрызений совести, так как просто был карающей рукой Правосудия.

Ричард Брэндон. Историческим фактом является пребывание этого человека на посту палача Лондона в 1649 году. Многие источники гласят, что именно он и привел в исполнение вынесенный королю Карлу I смертный приговор. Отец Ричарда, Грегори Брэндон, также был палачом, поделившись с наследником мастерством. Историки встречают свидетельства того, что семейство происходило от незаконнорожденного потомка герцога Саффлкского. Отец и сын заслужили в Лондоне печальную славу. В городе даже появился невеселый жаргонизм - «деревья Грегори». Так в народе стали называть виселицы. А само имя Грегори стало нарицательным, означая палача. Брэндоны дали своей профессии еще одну кличку - «сквайр». Дело в том, что они своей службой добились права на герб и звание эсквайра, которые в дальнейшем достались потомкам. О казни же короля известно немного. Считалось, что Ричард отказывался делать это, но его вполне могли заставить передумать с помощью силы. После смерти Брэндона был выпущен небольшой документ, который поведал секреты его профессии. Так, за каждую казнь палач получал 30 фунтов стерлингов, причем в полукронах. Первой жертвой Брэндона стал граф Стрэффордский.

Джон Кетч. Этот палач получил свою печальную славу во времена короля Карла II. У англичанина были ирландские корни. Считается, что в свою должность он вступил в 1663 году, правда первое упоминание его имени датируется 1678 году. Тогда в газете была нарисована миниатюра, в которой Кетч предлагал своеобразное лекарство от бунтарства. Дело в том, что 80-е годы XVII века ознаменовались массовыми беспорядками. Поэтому казней было довольно много, палач долго не сидел без работы. В автобиографии Энтони Вуда есть отрывок, посвященный повешению Стивена Колледжа. Автор повествует, как мертвое уже тело снял, а затем четвертовал и сжег палач по имени Кетч. Этот человек выделялся даже среди своих коллег излишней жестокостью, а иногда даже странной неуклюжестью. Например, известный бунтовщик лорд Уильям Рассел был казнен довольно неаккуратно. Палач даже вынужден был официально извиняться, объясняя это тем, что его отвлекли перед самым ударом. Да и смертник лег неудачно на плаху. История гласит, что Кетч часто наносил жертве болезненные, но не смертельные удары, заставляя мучиться. То ли палач действительно был неловким, то ли являлся изощренным садистом. Последний вариант казался простому люду наиболее правдивым. В итоге 15 июля 1685 года Джеймс Скотт, герцог Монмутский, заплатил своему палачу 6 гиней, чтобы тот качественно его казнил. После действа Кетчу гарантировалось дополнительное вознаграждение. Однако Джон сплоховал - даже за три удара он не сумел отделить голову. Толпа взбесилась, на что палач вообще ответил отказом продолжать начатое. Шериф заставил Кетча завершить казнь и еще два удара окончательно убили несчастного бунтовщика. Но и после этого голова осталась на теле, пришлось палачу отрезать ее ножом. Такая жестокость и непрофессионализм возмутили многочисленных зрителей - с плахи Кетча уводили под охраной. Скончался жестокий палач в 1686 году, а его имя стало нарицательным для обозначения людей такой профессии. Имя Кетча упоминалось многими писателями, в том числе самим Диккенсом.

Джованни Бугатти (1780-1865). Этот человек всю свою жизнь посвятил такой неблагородной профессии. Как оказалось, был свой палач и у Папской области. Бугатти проработал на этой должности с 1796 по 1865 год, получив даже прозвище «Мастер Правосудия». Уже в глубокой старости палача отправил на пенсию Папа Римский Пий IX, назначив ежемесячную пенсию в 30 скудо. Бугатти назвал совершаемые им казни свершением правосудия, самих же своих осужденных - пациентами. С 1796 по 1810 годы палач убивал людей топором, деревянным молотом или с помощью виселицы. Во Франции в те годы стала популярна гильотина, это средство пришло и в Папскую область. Палач быстро освоил новое орудие убийства. При этом используемая гильотина было необычной - ее лезвие было прямым, а не скошенным, как во Франции. В истории остался даже образ Бугатти - это был полный и невысокий человек, хорошо одетый, бездетный, но женатый. Помимо своей службы Джованни вместе с супругой продавал разрисованные зонты и другие сувениры для туристов. Дом палача находился на узкой улочке районе Трастевере, на западном берегу Тибра. Бугатти мог покидать это место исключительно по работе. Придумана такая мера была исключительно для его защиты, если вдруг родственники казненных захотят отомстить палачу. Именно поэтому появление Бугатти на мосту Святого ангела, который отделял его район от основной части города, говорил Риму, что скоро состоится казнь и пора собираться посмотреть на это зрелище. Сегодня атрибуты знаменитого палача - его топоры, гильотина и забрызганная кровью одежда можно увидеть в Музее криминологии в Виа-дель-Гонфалон.

Жюль Анри Дефурно (1877-1951). Этот человек происходил из старинного рода палачей, уходящего своими корнями в средневековье. Подобно другим французам этой профессии Дефурно использовал для своей работы гильотину. Первая казнь для палача состоялась в 1909 году, он выступал помощником Анатоля Дейблера. Когда тот умер в 1939 году, спеша на свою 401-ю казнь, Дефурно был назначен главным палачом страны. Именно Жюль Анри провел последнюю публичную казнь в стране 17 июня 1939 году. Тогда на бульварной площади в Версале был казнен серийный убийца Эжен Вейдман. Те события вошли в историю еще и потому, что их засняли на пленку из окон частной квартиры. Палач настоял, чтобы казнь состоялась днем. В это время около тюрьмы веселилась толпа, играла музыка, работали кафе. Все это убедило власти в том, что в дальнейшем преступников следует казнить за закрытыми дверями и подальше от глаз любопытных граждан. В годы Второй мировой войны палач работал на режим Виши, он вынужден был проводить казни коммунистов и членов движения Сопротивления. Дефурно пошел на это, а вот его помощники отказались. Имя палача связано с первым еще с XIX столетия обезглавливания женщины. В 1943 году была казнена подпольная акушерка Мария-Луиза Жиро, она же стала и последней официально умерщвленной государством женщиной. После войны палач настолько преисполнился страха за свои деяния, что вдарился в пьянство. Это даже стало причиной самоубийства сына. Так тяжелая профессия наложила отпечаток на личную жизнь человека. Дефурно проработал палачом практически до самой смерти, с трудом балансируя на грани безумия.

Клеман Анри Сансон. Династия парижских палачей Сансонов служила государству с 1688 года. Шарль Анри прославился казнью Людовика XVI и Марии Антуанетты, а также Дантона. Именно при нем во Франции появилась гильотина. А его сын казнил Робеспьера. Последним представителем династии стал Клеман Анри. Он получил свою должность в 1840 году, однако его карьера на этом посту продлилась всего 7 лет. Дело в том, что в те годы в Париже казней практически не было. А палач работал сдельно, так что его кровавая профессия денег ему не приносила. В итоге Клеман Анри наделал столько долгов, что даже заложил свой главный инструмент - гильотину. И как назло тут же поступил заказ государства на казнь. Однако ростовщик отказался без денег отдавать необычный залог. В итоге незадачливый палач был уволен. А ведь если бы не этот досадный случай, то профессиональная династия могла бы существовать еще сто лет - смертную казнь в стране отменили только в 1981 году. Когда во Франции появилась книга «Записки палача», то многие приписали ее создание именно Анри Сансону. Ведь книга повествовала о кровавой эпохе Французской Революции и о Шарле Анри Клемане, лично казнившем более двух тысяч человек. Однако через двадцать лет после публикации стало известно, что автором является на самом деле Оноре де Бальзак. У того обмана случилось продолжение. В 1863 году вышли другие «Записки палача», в 6 томах. Редактором значился все тот же Клеман Анри Сансон. Однако через 10 лет оказалось, что и это - подделка. Палача в начале 1860-х нашел один предприимчивый журналист, выкупив за 30 тысяч франков право печататься от его имени.

Йоганн Райхгарт (1893-1972). У этого немца в роду было много палачей. Только к середине XVIII века в семействе насчитывалось уже 8 поколений людей такой профессии. Карьера Райхгарта началась в 1924 года, он был палачом и при Веймарской республике, которая пыталась привить Германии демократию, и при Третьем Рейхе. Этот человек вел скрупулезные записи обо всех своих казнях, в итоге исследователи насчитали более трех тысяч человек. Большее их число приходится на 1939-1945 годы, когда палач убил 2876 человек. В последнее время войны основными клиентами Райхгарта стали политические заключенные и изменники. Через руки палача прошли студенты-антифашисты из организации «Белая Роза». Эта казнь, как и другие подобные ей, состоялась на гильотине Fallschwert. Эта невысокая конструкция являлась переработанным вариантом французского инструмента. У Райхгарта был довольно большой объем работы, тем не менее он четко следовал правил исполнения приговора. Палач носил традиционное для людей своей профессии одеяние - белую рубашку и перчатки, черный пиджак и бабочку, а также цилиндр. Долг службы бросал Райхгарта в разные места оккупированной немцами Европы, в том числе Австрию и Польшу. Чтобы лучше выполнять свою работу, палач даже запросил у правительства права превышать скорость во время своих переездов между местами казнями. Во время одной из такой поездок Райхгарт попал в окружение войск союзников и утопил свою передвижную гильотину в реке. После капитуляции Германии палачу не выдвинули никаких обвинений, оккупационные власти даже наняли Йоганна, чтобы тот помогал казнить главных нацистских преступников. Хотя Райхгарт и считается одним из самых результативных палачей, он стремился делать свою работу добросовестно и быстро, сведя страдания жертвы к минимуму. Палач видоизменил конструкцию гильотины, что сократило время казни до 3-4 секунд. Профессия сделала Йоганна одиноким человеком, окружающие сторонились его. Жена ушла от него, а сын покончил с собой. В 60-х годах Райхгарт призывал вернуть смертную казнь, утверждая, что лучше всего для этого подходит гильотина.

Франц Шмидт (1550-1635). Этот человек вошел в историю, как Мастер Франц. С 1573 по 1578 год он работал палачом в городе Бамберг, а затем его услугами вплоть до 1617 года пользовался Нюрнберг. Только оставив свою работу, Шмидт смог избавиться от клейма «нечестного». Так звали в те времена проституток, нищих и палачей. Позже в эту группу стали попадать пастухи, мельники и актеры. Неприятность состояла в том, что такое клеймо распространялось на всю семью, что осложняло вступление в гильдии или проведение нормальных похорон. Сам Мастер Франц оказался настоящим виртуозом своего дела. В те времена выносились самые различные приговоры. Палач убивал с помощью веревки и меча, ломаного колеса, сжигая и погружая в воду. Колесо предназначалось для самых отъявленных негодяев, на костре сжигали гомосексуалистов и фальшивомонетчиков. По судебным правилам Священной Римской империи, принятым в 1532 году погружением в воду казнили женщин-детоубийц. Однако сам Шмидт при поддержке духовенства добился замены такого вида казни на отсечение головы мечом. Всю свою карьеру палач вел дневник, в котором указывал наказания, совершенные им за годы работы. На страницах остались воспоминания о 361 казни и 345 наказаниях. Палач ведь еще и порол людей, а также отрезал уши и пальцы. Первые записи несут совсем мало информации, но с годами Шмидт стал разговорчивее, расписывая даже детали преступления осужденного. Дневник палача оказался уникальным документом с точки зрения как истории права, так и социальной истории. Оригинал до наших дней не сохранился, однако современное издание гласит о четырех рукописных копиях. Их сделали в XVII-XIX веках, сегодня они хранятся в библиотеках Бамберга и Нюрнберга. А впервые напечатали дневник Шмидта еще в 1801 году.

Уильям Колкрэфт (1800-1879). Официальное число казней этого палача неизвестно. Однако исследователи полагают, что было около 450 жертв, из них около 35 женщин. Одной из самых известных жертв являлся Франсуа Курвуазье, который ограбил, а затем убил своего хозяина-лорда. Казнь состоялась 6 июля 1840 года. Сам палач родился в провинциальном городке Баддоу, получил профессию сапожника. Подрабатывал Колкрэфт ночным сторожем. Продавая пироги с мясом около тюрьмы, он познакомился с палачом Джоном Фокстоном из тюрьмы Ньюгейт. Тот дал Уильяму работу, Колкрэфт начал за 10 шиллингов в неделю пороть несовершеннолетних преступников. Когда Фокстон скончался в 1829 году, его преемником официально назначили Колкрэфта. 13 апреля 1829 года всего через 9 дней после вступления в должность палач впервые казнил женщину, Эстер Хибнер. Преступница, которую пресса окрестила «Злостным монстром» заморив свою девочку-подмастерье голодом. Те события оказались настолько резонансными, что после приведения приговора в исполнение многолюдная толпа сканировала «Ура Колкрэфту!». Впервые с 1700-года была казнена семейная пара, Мэри и Фредерик Маннинг пострадали за убийство богатого любовника жены. Последняя публичная казнь состоялась 26 мая 1868 года, после чего согласно английским законам людей убивали в частном порядке. А чуть раньше палач провел последнюю публичную казнь женщины - 2 тысячи человек наблюдали, как 2-3 минуты приговоренная Фрэнсис Киддер билась в петле. Именно Колкрэфт стал первым, кто стал казнить в частном порядке. Карьера палача растянулась на 45 лет. Современники Колкрэфта вспоминают, что он был некомпетентен в своем деле. Историки предполагают, что затягивая казнь и мучения жертвы, палач просто развлекал публику, коей иногда собиралось до 30 тысяч человек. Колкрэфт порой раскачивался на ногах повещенных, а иногда даже залазил на плечи, стремясь сломать шею. В итоге палача принудительно отправили на пенсию за некомпетентность. Ему назначили пенсию в 25 шиллингов. К старости Уильям оказался угрюмым человеком с длинными волосами и бородой и потрепанной черной одежде.

Смертная казнь, вокруг которой сегодня бушуют споры правозащитников и общественности, - наказание, появившееся в глубокой древности и дошедшее до наших дней. В некоторые периоды истории человечества смертная казнь была едва ли не преобладающим наказанием в правоохранительной системе различных государств. Для расправы над преступниками требовались палачи - неутомимые и готовые «трудиться» от зари до зари. Профессия эта овеяна зловещими мифами и мистицизмом. Кто же такой палач на самом деле?

Палачи не носили маски
Средневековые палачи, да и палачи в более поздние периоды истории, очень редко скрывали свои лица, поэтому укоренившийся в современной культуре образ палача в маске-капюшоне не имеет под собой реальных оснований. До конца XVIII масок вовсе не было. Палача в его родном городе все знали в лицо. Да и скрывать свою личность палачу было незачем, ведь в древние времена никто даже не помышлял о мести исполнителю приговора. Палач рассматривался всего лишь как инструмент.

У палачей были династии
«Мой дед был палач. Мой отец был палач. Теперь вот и я - палач. Мой сын и его сын тоже будут палачами», - наверное, именно так мог бы сказать любой средневековый кат, отвечая на вопрос о том, что повлияло на выбор им столь «необычной» профессии. Традиционно должность палача переходила по наследству. Все палачи, проживающие в одном регионе, знали друг друга, а часто даже были родственниками, поскольку для создания семей палачи часто выбирали дочерей других палачей, живодёров или могильщиков. Причиной тому вовсе не профессиональная солидарность, а положение палача в обществе: по своему социальному статусу палачи находились на городском «дне».
В царской России палачей выбирали из бывших уголовников, которым за это гарантировали «одежду и еду».

«Проклятье палача» действительно существовало
В средневековой Европе существовало понятие «проклятье палача». Ничего общего с магией или колдовством оно не имело, а отражало взгляд общества на данное ремесло. По средневековым традициям, человек, ставший палачом, оставался им на всю жизнь и сменить профессию по своей воле не мог. В случае же отказа от выполнения своих обязанностей палача считали преступником.

Палачи не платили за покупки
Платили палачам во все времена немного. В России, например, по Уложению 1649 года жалование палачам уплачивали из государевой казны – «годового жалованья по 4 рубля каждому, из губных неокладных доходов». Однако, это компенсировалось своеобразным «социальным пакетом». Так как палач был широко известен в своей местности, он мог, приходя на рынок, брать всё, что ему было необходимо, совершенно бесплатно. В буквальном смысле палач мог питаться так же, как тот, кому он служил. Впрочем, традиция эта возникла не из-за благосклонности к палачам, а как раз наоборот: ни один торговец не хотел брать «кровавых» денег из рук убийцы, но поскольку палач был нужен государству, кормить его были обязаны все.
Впрочем, со временем традиция изменилась, и известен достаточно забавный факт бесславного ухода из профессии французской династии палачей Сансонов, существовавшей более 150 лет. В Париже долгое время никого не казнили, поэтому палач Клемон-Анри Сансон сидел без денег и влез в долги. Самое лучшее, что придумал палач – заложить гильотину. И как только он это сделал, по иронии судьбы, сразу появился «заказ». Сансон умолял ростовщика выдать гильотину на время, но тот был непоколебим. Клемон-Анри Сансон был уволен. А если бы не это недоразумение, то ещё целый век его потомки могли бы рубить головы, ведь смертная казнь во Франции была отменена только в 1981 году.

Палачу доставались вещи казнённого
Существует мнение о том, что палачи всегда снимали сапоги с тела казненного, на самом деле это верно лишь от части. Согласно средневековой традиции, палачу позволялось забрать с трупа все, что было на нем ниже пояса. Со временем же, палачам разрешили забирать все имущество преступника.

Палачи подрабатывали экзорцистами
В средневековой Европе палачи, как и все христиане, допускались в церковь. Однако, на причастие они должны были приходить последними, а во время службы должны были стоять у самого входа в храм. Впрочем, несмотря на это, у них было право проводить обряд венчания и обряд экзорцизма. Церковники того времени считали, что муки тела позволяют изгонять бесов.

Палачи торговали сувенирами
Сегодня это кажется невероятным, но нередко палачи торговали сувенирами. И не стоит тешить себя надеждой, что между казнями они занимались резьбой по дереву или лепкой из глины. Торговали палачи алхимическими зельями и частями тела казненных, их кровью и кожей. Все дело в том, что, по мнению средневековых алхимиков, подобные реагенты и зелья имели невероятные алхимические свойства. Другие же полагали, что фрагменты тела преступника являются оберегом. Самый безобидный сувенир - веревка висельника, которая якобы приносила удачу. Случалось, что трупы тайно выкупались средневековыми врачами для изучения анатомического строения тела.
У России же, как обычно, свои путь: отрубленные части тел «лихого» люда использовались как своеобразная «агитка». В царском указе 1663 года говорится: «Отсеченные руки и ноги у больших дорог прибивать к деревьям, и у тех же рук и ног написать вины и приклеить, что те ноги и руки - воров и разбойников и отсечены у них за воровство, за разбой и за убийство... чтобы всяких чинов люди знали про их преступления ».

Мастерство палача - главное в профессии
Профессия палача была не так проста, как может показаться на первый взгляд. В частности, это касалось процедуры обезглавливания. Отрубить голову человеку одним ударом топора было нелегко, и особо ценились те палачи, что могли сделать это с первой попытки. Такое требование к палачу выдвигалось вовсе не из гуманности к осужденному, а из-за зрелищности, поскольку казни, как правило, носили публичный характер. Мастерству учились у старших товарищей. В России процесс обучения палачей проводился на деревянной кобыле. На неё клали муляж человеческой спины из берёзовой коры и отрабатывали удары. У многих палачей было что-то вроде фирменных профессиональных приёмов. Известно, что последний британский палач Альберт Пьеррпойнт проводил казнь за рекордное время - 17 секунд.

На Руси предпочитали рубить ноги и руки
На Руси способов лишения жизни был множество, и были они весьма жестокими. Преступников колесовали, заливали им в горло расплавленный металл (как правило, этого должны были опасаться фальшивомонетчики), подвешивали за ребро. Если жена по каким-то причинам решила извести мужа, её закапывали в землю. Умирала она долго и мучительно, а сострадательные прохожие могли оставлять деньги церковные свечи и на похороны.
Если в Европе палачами приходилось чаще рубить головы и поджигать костры, то в России судебные приговоры чаще указывали калечить, а не убивать. По Уложению 1649 года за кражу отрубали руку, кисть или пальцы. Лишиться конечностей можно было за убийство в пьяной драке, кражу рыбы из садка, подделку медных денег и незаконную продажу водки.

Современные палачи не скрываются от общества
Современное общество, в котором декларируются принципы гуманизма, от палачей отказаться так и не смогло. Причём под их личиной часто скрываются политики. Так, летом 2002 года Кондолизза Райс, которая в то время была советником президента США по нацбезопасности, лично дала устную санкцию на использование «пытки водой» (waterboarding), когда человека привязывают и льют ему на лицо воду, как это делали террористу Абу Зубайде. Есть подтверждения и куда более жёсткой практики ЦРУ.

Самым же знаменитым палачом ХХ века является француз Фернан Мейсонье. С 1953 по 1057 им лично было казнено 200 алжирских повстанцев. Ему 77 лет, он и сегодня живёт во Франции, своего прошлого не скрывает и даже получает от государства пенсию. Мейсонье в профессии с 16 лет, и это у них семейное. Его отец стал палачом из-за предоставляемых «выгод и благ»: право иметь боевое оружие, высокая зарплата, бесплатные поездки и налоговые льготы по содержанию пивной. Орудие своей мрачной работы – гильотину «модель 48» - он хранит и сегодня.

Мохаммед Саад аль-Беши - действующий Главный палач Саудовской Аравии. Ему сегодня 45. «Не важно, сколько у меня на день заказов: два, четыре или десять. Я выполняю божью миссию и потому не знаю усталости », - говорит палач, который начал работать в 1998 году. Ни в одном интервью он не обмолвился, сколько казней на его счету, и какие гонорары он получает, зато похвастался, что за высокий профессионализм власти премировали его мечом. Меч Мохаммед «держит острым, как бритва» и «регулярно чистит». Кстати, он уже обучает ремеслу своего 22-летнего сына.

Одним из самых известных палачей в постсоветском пространстве является Олег Алкаев, который в 1990-е году был начальником расстрельной команды и возглавлял СИЗО Минска. Он не только ведёт активную социальную жизнь, но и выпустил книгу о своих трудовых буднях, после чего его назвали палачом-гуманистом.

Морис Хисен никакого отношения к палачам не имеет и книг не писал. Но тема смерти его не оставила равнодушным. Он создал фотосессию, посвящённую смерти человека, и назвал её

Антонина Макарова родилась в 1921 году на Смоленщине, в деревне Малая Волковка, в большой крестьянской семье Макара Парфёнова . Училась в сельской школе, и именно там произошёл эпизод, повлиявший на ее дальнейшую жизнь. Когда Тоня пришла в первый класс, то из-за стеснительности не могла назвать свою фамилию — Парфёнова. Одноклассники же стали кричать «Да Макарова она!», имея в виду, что отца Тони зовут Макар.

Так, с лёгкой руки учительницы, на тот момент едва ли не единственного грамотного в деревне человека, в семье Парфёновых появилась Тоня Макарова.

Училась девочка прилежно, со старанием. Была у неё и своя революционная героиня — Анка-пулемётчица . У этого кинообраза был реальный протип — санитарка чапаевской дивизии Мария Попова , которой однажды в бою действительно пришлось заменить убитого пулемётчика.

Окончив школу, Антонина отправилась учиться в Москву, где её и застало начало Великой Отечественной войны. На фронт девушка отправилась добровольцем.

Походная жена окруженца

На долю 19-летней комсомолки Макаровой выпали все ужасы печально известного «Вяземского котла».

После тяжелейших боёв в полном окружении из всей части рядом с молодой санитаркой Тоней оказался лишь солдат Николай Федчук . С ним она и бродила по местным лесам, просто пытаясь выжить. Партизан они не искали, к своим пробиться не пытались — кормились, чем придётся, порой воровали. Солдат с Тоней не церемонился, сделав её своей «походной женой». Антонина и не сопротивлялась — она просто хотела жить.

В январе 1942 года они вышли к деревне Красный Колодец, и тут Федчук признался, что женат и поблизости живёт его семья. Он оставил Тоню одну.

Из Красного Колодца Тоню не гнали, однако у местных жителей и так было полно забот. А чужая девушка не стремилась уйти к партизанам, не рвалась пробиваться к нашим, а норовила закрутить любовь с кем-то из оставшихся в селе мужчин. Настроив местных против себя, Тоня вынуждена была уйти.

Антонина Макарова-Гинзбург. Фото: Public Domain

Убийца с окладом

Блуждания Тони Макаровой завершились в районе посёлка Локоть на Брянщине. Здесь действовала печально известная «Локотская республика» — административно-территориальное образование русских коллаборационистов. По сути своей, это были те же немецкие холуи, что и в других местах, только более чётко официально оформленные.

Полицейский патруль задержал Тоню, однако партизанку или подпольщицу в ней не заподозрили. Она приглянулась полицаям, которые взяли её к себе, напоили, накормили и изнасиловали. Впрочем, последнее весьма относительно — девушка, хотевшая только выжить, была согласна на всё.

Роль проститутки при полицаях Тоня выполняла недолго — однажды её, пьяную, вывели во двор и положили за станковый пулемёт «максим». Перед пулемётом стояли люди — мужчины, женщины, старики, дети. Ей приказали стрелять. Для Тони, прошедшей не только курсы медсестёр, но и пулемётчиц, это не составляло большого труда. Правда, вусмерть пьяная женщина не очень понимала, что делает. Но, тем не менее, с задачей справилась.

На следующий день Макарова узнала, что она теперь официальное лицо — палач с окладом в 30 немецких марок и со своей койкой.

Локотская республика безжалостно боролась с врагами нового порядка — партизанами, подпольщиками, коммунистами, прочими неблагонадёжными элементами, а также членами их семей. Арестованных сгоняли в сарай, выполнявший роль тюрьмы, а утром выводили на расстрел.

В камеру вмещалось 27 человек, и всех их необходимо было ликвидировать, дабы освободить места для новых.

Браться за эту работу не хотели ни немцы, ни даже полицаи из местных. И тут очень кстати пришлась появившаяся из ниоткуда Тоня с её способностями к стрельбе.

Девушка не сошла с ума, а наоборот, сочла, что её мечта сбылась. И пусть Анка расстреливала врагов, а она расстреливает женщин и детей — война всё спишет! Зато её жизнь наконец-то наладилась.

1500 загубленных жизней

Распорядок дня Антонины Макаровой был таков: утром расстрел 27 человек из пулемёта, добивание выживших из пистолета, чистка оружия, вечером шнапс и танцы в немецком клубе, а ночью любовь с каким-нибудь смазливым немчиком или, на худой конец, с полицаем.

В качестве поощрения ей разрешали забирать вещи убитых. Так Тоня обзавелась кучей нарядов, которые, правда, приходилось чинить — носить сразу мешали следы крови и дырки от пуль.

Впрочем, иногда Тоня допускала «брак» — нескольким детям удалось уцелеть, потому что из-за их маленького роста пули проходили поверх головы. Детей вывезли вместе с трупами местные жители, хоронившие убитых, и передали партизанам. Слухи о женщине-палаче, «Тоньке-пулемётчице», «Тоньке-москвичке» поползли по округе. Местные партизаны даже объявили охоту на палача, однако добраться до неё не смогли.

Всего жертвами Антонины Макаровой стали около 1500 человек.

К лету 1943 года жизнь Тони вновь сделала крутой поворот — Красная Армия двинулась на Запад, приступив к освобождению Брянщины. Девушке это не сулило ничего хорошего, но тут она очень кстати заболела сифилисом, и немцы отправили её в тыл, дабы она не перезаражала доблестных сынов Великой Германии.

Заслуженный ветеран вместо военной преступницы

В немецком госпитале, впрочем, тоже скоро стало неуютно — советские войска приближались настолько быстро, что эвакуировать успевали только немцев, а до пособников дела уже не было.

Поняв это, Тоня сбежала из госпиталя, вновь оказавшись в окружении, но теперь уже советском. Но навыки выживания были отточены — она сумела добыть документы, доказывавшие, что всё это время Макарова была санитаркой в советском госпитале.

Антонина благополучно сумела поступить на службу в советский госпиталь, где в начале 1945 года в неё влюбился молоденький солдат, настоящий герой войны.

Парень сделал Тоне предложение, она ответила согласием, и, поженившись, молодые после окончания войны уехали в белорусский город Лепель, на родину мужа.

Так исчезла женщина-палач Антонина Макарова, а её место заняла заслуженный ветеран Антонина Гинзбург.

Её искали тридцать лет

О чудовищных деяниях «Тоньки-пулемётчицы» советские следователи узнали сразу после освобождения Брянщины. В братских могилах нашли останки около полутора тысяч человек, но личности удалось установить лишь у двухсот.

Допрашивали свидетелей, проверяли, уточняли — но на след женщины-карателя напасть не могли.

Тем временем Антонина Гинзбург вела обычную жизнь советского человека — жила, работала, воспитывала двух дочерей, даже встречалась со школьниками, рассказывая о своём героическом военном прошлом. Разумеется, не упоминая о деяниях «Тоньки-пулемётчицы».

КГБ потратил на её поиски больше трёх десятилетий, но нашёл почти случайно. Некий гражданин Парфёнов, собираясь за границу, подал анкеты с данными о родственниках. Там-то среди сплошных Парфёновых в качестве родной сестры почему-то значилась Антонина Макарова, по мужу Гинзбург.

Да, как же помогла Тоне та ошибка учительницы, сколько лет она благодаря ей оставалась в недосягаемости от правосудия!

Оперативники КГБ работали ювелирно — обвинить в подобных злодеяниях невинного человека было нельзя. Антонину Гинзбург проверяли со всех сторон, тайно привозили в Лепель свидетелей, даже бывшего полицая-любовника. И лишь после того, как все они подтвердили, что Антонина Гинзбург и есть «Тонька-пулемётчица», её арестовали.

Она не отпиралась, рассказывала обо всём спокойно, говорила, что кошмары её не мучили. Ни с дочерьми, ни с мужем общаться не захотела. А супруг-фронтовик бегал по инстанциям, грозил жалобой Брежневу , даже в ООН — требовал освобождения жены. Ровно до тех пор, пока следователи не решились рассказать ему, в чём обвиняется его любимая Тоня.

После этого молодцеватый, бравый ветеран поседел и постарел за одну ночь. Семья отреклась от Антонины Гинзбург и уехала из Лепеля. Того, что пришлось пережить этим людям, врагу не пожелаешь.

Возмездие

Антонину Макарову-Гинзбург судили в Брянске осенью 1978 года. Это был последний крупный процесс над изменниками Родины в СССР и единственный процесс над женщиной-карателем.

Сама Антонина была убеждена, что за давностью лет наказание не может быть чересчур строгим, полагала даже, что она получит условный срок. Жалела только о том, что из-за позора снова нужно переезжать и менять работу. Даже следователи, зная о послевоенной образцовой биографии Антонины Гинзбург, полагали, что суд проявит снисхождение. Тем более, что 1979 год был объявлен в СССР Годом Женщины.

Однако 20 ноября 1978 года суд приговорил Антонину Макарову-Гинзбург к высшей мере наказания — расстрелу.

На суде была доказана документально её вина в убийстве 168 человек из тех, чьи личности удалось установить. Ещё более 1300 так и остались неизвестными жертвами «Тоньки-пулемётчицы». Есть преступления, которые невозможно простить.

В шесть утра 11 августа 1979 года, после того, как были отклонены все прошения о помиловании, приговор в отношении Антонины Макаровой-Гинзбург был приведён в исполнение.

Одна из самых древних профессий – палач – никогда не была почетной. Когда-то смертная казнь была преобладающим наказанием за серьезные преступления. И кто-то должен был приводить приговор в исполнение. Конечно, желающих было немного – социальный статус палача был на уровне воров и проституток. Палачи жили за городом, искали жен и подмастерьев в кругу себе подобных, в церкви стояли позади всех, люди их сторонились. Тем не менее, и в этой бесславной профессии были те, имена которых вошли в историю.

Главный палач города Нюрнберга в Германии Франц Шмидт за 45 лет работы казнил 361 человека – точные цифры и обстоятельства казни известны благодаря дневнику, в котором педантичный палач фиксировал все подробности. Он проявлял к осужденным гуманность – старался свести их страдания к минимуму, и считал, что помогает им искупить грехи. В 1617 г. он оставил должность, что смыло с него клеймо «нечестного», как называли палачей, проституток и нищих.

Часто у палачей были целые династии – профессия в обязательном порядке передавалась от отца к сыну. Самой известной стала династия Сансонов во Франции – 6 поколений на протяжении полутора веков служили палачами. Члены семьи Сансонов были исполнителями приговоров над Людовиком XVI, Марией-Антуанеттой, революционерами Дантоном, Робеспьером, Сен-Жюстом и другими историческими личностями.

По легенде, однажды Наполеон задал Шарлю Сансону вопрос о том, может ли он спокойно спать, казнив 3 тысячи человек. Тот ответил: «Если короли, диктаторы и императоры спят спокойно, почему же не должен спокойно спать палач?». Прервал династию Клеман Анри Сансон – из-за денежных трудностей он заложил гильотину. Когда пришел приказ явиться для исполнения смертного приговора – он бросился к ростовщику, но тот отказался выдать «орудие труда» на время. Поэтому в 1847 г. Сансона отправили в отставку.

Самым известным палачом Италии был Джованни Батиста Бугатти, который за 65 лет работы казнил 516 человек. Он начинал «профессиональную деятельность» с топоров и дубинок, затем перешел на гильотину. Бугатти называл осужденных пациентами, а его самого прозвали «Мастером правосудия».

Британец Джеймс Берри сочетал 2 профессии – палача и проповедника. Он также писал теоретические труды о правильном проведении казни. А самым эффективным палачом Англии называют Альберта Пирпойнта, который в ХХ в. казнил 608 осужденных. Он ушел на пенсию после того, как повесил собственного друга. Пирпойнт написал мемуары, послужившие основой для фильма «Последний палач».

Младший сержант армии США Джон Вудд повесил 347 убийц и насильников, но прославился в 1946 г., казнив 10 осужденных на Нюрнбергском процессе нацистов. А после казни он зарабатывал, продавая куски веревки, на которой были повешены руководители гитлеровской Германии.

Потомственный палач Фернан Мейсонье работал на гильотине с 1947 г., казнил более 200 алжирских повстанцев, коллекционировал вещи казненных, чтобы выставить в музее. Он начал работать палачом с 16 лет, помогая отцу. После выхода на пенсию он написал воспоминания, где признался, что не испытывал угрызений совести, так как считал себя карающей рукой правосудия.

Великая Отечественная война стала суровым испытанием для всех советских людей. И не всегда люди оказывались на стороне героизма и мужества.
На службе у фашистов эта женщина лично казнила полторы тысячи солдат и партизан, а потом стала образцовой советской женщиной
В сериале «Палач», который только что показал Первый канал, советские следователи разыскивают таинственную Тоньку-пулеметчицу. В годы Великой Отечественной войны она сотрудничала с фашистами и расстреливала пленных советских солдат и партизан. По большей части этот сериал - плод воображения сценариста. Однако у главной героини «Палача» был реальный прототип. После войны предательница умело замела следы и спокойно вышла замуж, родила детей, стала передовиком на производстве.

20 ноября 1978 года 59-летнюю Антонину Гинзбург (в девичестве Макарову*) приговорили к высшей мере наказания - расстрелу. Судью она выслушала спокойно. При этом искренне не понимала, почему приговор так жесток.
- Война же была... - вздыхала она. - А сейчас у меня глаза больные, операция нужна - неужто не помилуют?
Во время следствия женщина не отпиралась, не юлила, вину признала сразу. Но, похоже, так и не поняла масштаба этой вины. Кажется, в понимании почтенной матери семейства ее собственные преступления занимали место где-то между кражей конфет в магазине и супружеской изменой.
За время службы у немецких оккупационных властей Антонина Макарова расстреляла из пулемета, по некоторым данным, около 1500 человек. Прошения о помиловании были отклонены, через год после суда приговор привели в исполнение.

Очная ставка: свидетельница кровавых событий в селе Локоть опознала Антонину Макарову (крайняя справа из сидящих). Фото: архив УФСБ по Брянской области.

Тоня Макарова пошла на фронт добровольно, желая помогать раненым советским солдатам, а стала убийцей. «Жизнь так сложилась...» - скажет она на допросе. Фото: архив УФСБ по Брянской области.

В «Палаче» героиня все же терзается некоторыми душевными сомнениями, а перед расстрелами надевает маску зайчика. На самом деле Макарова лица не прятала. Надо - так надо, рассуждала она, твердо решив зарекомендовать себя с лучшей стороны, чтобы выжить. В сериале она добивает раненых из револьвера выстрелами в глаза - веря, что ее изображение фиксируется в зрачках жертв. В реальности пулеметчица была не суеверна: «Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился».
Были в ее работе и огорчения. Например, Макарова очень переживала, что пули и кровь сильно портят одежду и обувь - после расстрелов она забирала себе все самое добротное. Иногда она заранее оглядывала приговоренных к , присматривая обновки. В свободное от работы время Тонька развлекалась с немецкими солдатами в музыкальном клубе.

Искать Антонину Макарову начали сразу же после падения Локотской республики. Очевидцев зверств было предостаточно, но она блестяще сожгла ведущие к ней мосты. Новая фамилия, новая жизнь. В белорусском Лепеле она устроилась на фабрику швеей.
На работе ее уважали, фото постоянно вешали на доску почета. Женщина родила двух дочерей. Правда, на гулянках старалась не пить - видимо, боялась проговориться. Так ведь трезвость только красит даму.
Возмездие настигло ее только через 30 лет после расстрелов. Зловещая ирония судьбы: за ней пришли, когда она полностью растворилась среди миллионов немолодых советских женщин. Только-только оформляла пенсию. Ее как раз вызвали в собес: якобы надо что-то пересчитать. За окошком под видом работницы учреждения сидела свидетельница событий в Локте.
Чекисты работали денно и нощно, но вышли на нее случайно. Брат пулеметчицы заполнял анкету для выезда за границу и указал фамилию сестры по мужу. Она ведь и в самом деле обожала свою семью: предусмотрев, казалось бы, все, Макарова-Гинзбург так и не нашла в себе сил не общаться с родственниками.
Приговор привели в исполнение в 1979-м. Ее муж, узнав наконец, за что арестована жена, вместе с дочками уехал из Лепеля навсегда.
*Ее имя при рождении - Антонина Макаровна Парфенова. Но в школе девочку ошибочно записали Макаровой, перепутав фамилию с отчеством.