Манифест 17 октября 1905г провозгласил. Высочайший манифест об усовершенствовании государственного порядка

4. Дальнейший подъем революции. Всероссийская политическая стачка в октябре 1905 года. Отступление царизма. Царский манифест. Появление Советов рабочих депутатов. К осени 1905 года революционное движение охватило всю страну. Оно нарастало с огромной силой.19 сентября в

30 октября (17 октября по старому стилю) 1905 года российский самодержец принял «Манифест об усовершенствовании государственного порядка». Манифест распределял прежде единоличное право российского императора законодательствовать между собственно монархом и законодательным (представительным) органом - Государственной Думой ; вводился также ряд гражданских прав и свобод : провозглашалась свобода слова, свобода собраний и свобода создания союзов и общественных организаций, свобода совести; предоставлялось избирательное право тем слоям населения, которые раньше им не обладали.

О том, как развивались события в России после принятия манифеста и как отнеслась к манифесту Церковь, почему стал возможен такой феномен, как священник-революционер Г. Гапон, об ответственности власти и уроках истории мы беседуем с историком Федором Гайдой .

Федор Александрович, 110 лет назад был принят манифест, вошедший в историю как Манифест 17 октября. Практически во всех учебниках истории, справочниках и многих исследованиях говорится, что манифест был принят Николаем II для того, чтобы стабилизировать обстановку в стране. Суть манифеста заключалась в том, чтобы пойти на уступки рабочим и выполнить ряд их требований: дать гражданские права и свободы, тем самым прекратив хаос в стране. Как развивались события в стране после принятия манифеста? В каких реалиях стала жить Россия?

Манифест в принципе не мог привести к стабилизации политической обстановки в стране

Преувеличение - считать, что Манифест 17 октября был принят для того, чтобы успокоить волнения в стране, что это уступка рабочим. Так думал основной инициатор манифеста - новоиспеченный граф Сергей Юльевич Витте, только что заключивший Портсмутский мир. Он полагал, что прокатившуюся по России волну забастовок можно сбить, создав новое правительство на новых началах, которое он и должен был возглавить - и возглавил. Но давайте посмотрим текст манифеста. В нем говорится о создании законодательного органа - Государственной Думы, то есть об ограничении самодержавия. Говорилось и о том, что широкие слои населения будут привлечены к выборам в Государственную Думу. Но не было ничего сказано о главных рабочих требованиях, а главные рабочие требования были социально-экономического характера. В первую очередь это, конечно, сокращение рабочего дня и повышение заработной платы. Вот об этом, прежде всего, надо было беспокоиться, если главная задача - умиротворение рабочих.

Витте, по большому счету, использовал рабочее движение в своих целях и в целях оппозиционной интеллигенции. Он предполагал, что добьется этого манифеста, потом сформирует коалиционное правительство вместе с радикальными либералами, станет премьер-министром и тем самым будет основной политической фигурой в России. Он получил поддержку со стороны великого князя Николая Николаевича, который имел большое влияние на своего племянника - императора Николая II. Вместе они смогли добиться подписания Манифеста. Но никакого умиротворения, как известно, не наступило.

- А что произошло на самом деле?

Манифест оказался сюрпризом для всей страны. Местные власти не знали о том, что он готовится, практически несколько дней вообще не вмешивались ни в какие события, потому что не понимали, как на них нужно отреагировать.

После подписания манифест был распространен по всей стране, вступил в силу с момента опубликования - и тут же на улицах появились демонстрации с красными знаменами. Интеллигенция ликовала - праздновала «свободу». А через несколько дней появились столь же многочисленные демонстрации, но с хоругвями, которые выступали за неограниченное самодержавие. Начались уличные столкновения, а власть никак не вмешивалась, потому что не знала, что она должна делать. Никаких инструкций на сей счет у нее не было: наступила свобода. Позже, в декабре, в целом ряде городов были предприняты попытки вооруженных восстаний. Самая известная - восстание в Москве, на Пресне. И только после московских событий был принят специальный акт, по которому именно рабочие получили несколько мест в Государственной Думе, могли выбирать своих представителей. Но значение их голосов для Государственной Думы было очень небольшое.

Надо отдавать себе отчет в том, что Церковь организационно не имела никакой самостоятельности. Она была частью государственного аппарата. Церковь подчинялась Синоду, а Синод был органом государственного управления, и Церковь без какой-либо государственной санкции никаких самостоятельных шагов предпринимать не могла. Вот когда началась революция 1905 года, Церковь в лице Синода по государственной инициативе выступила с воззванием, где осуждались революционные проявления, эксцессы, насилие. А на события октября 1905 года Церковь как могла реагировать? Не могла же она критиковать царский манифест! А его поддержки и не требовалось.

Манифестом воспользовалась оппозиция самодержавию, и фактически это была попытка передела государственного устройства России, превращение монархии абсолютной в конституционную. Высказывались ли иерархи Церкви по этому поводу?

Консервативно настроенные иерархи Церкви воспринимали всё происходящее с большим скепсисом. Конечно, в душе кто-нибудь и мог надеяться, что провозглашаемые права и свободы положительно повлияют на настроения в стране.

Среди духовенства были представители самых разных политических взглядов - от сторонников неограниченного самодержавия до явных социалистов

Говорить о том, что духовенство, в том числе епископат, имело консолидированную политическую позицию, нельзя. В начале ХХ века среди русского духовенства были представители самых разных политических взглядов - от сторонников неограниченного самодержавия, от тех, кто активно поддерживал «Союз русского народа», до явных социалистов. Всё было крайне сложно. И в значительной степени - это следствие того положения, которое Церковь имела в государстве и обществе. Мы видим полное отсутствие свободы, возможности самостоятельно действовать, потому что Церковь включена в государственный механизм. Но также налицо и то, что обычно называется духовным кризисом. Это сложное явление, которое на самом деле не означает сугубое . Процессы происходили разнонаправленные. Было ведь в части общества и духовное возрождение.

Именно потому, что духовная жизнь находилась к этому времени в своего рода переходном состоянии - ставились новые вопросы, интеллигенция очень живо интересовалась религиозными проблемами, и потому многие из иерархов пытались наладить диалог с интеллектуальной частью общества - так вот, в силу этих сложных процессов внутри Церкви настроения были очень разные. В основном, конечно, консервативные, но далеко не у всех.

Говоря о Церкви, о ее реакции на Манифест 17 октября, хочется вспомнить о событии, которое предшествовало ему, - о 9 января 1905 года, «кровавом воскресенье». Активным организатором шествия к Зимнему дворцу был Георгий Гапон, бывший священник. Вокруг этой исторической фигуры множество мифов. Так кем же был Гапон - провокатором или убежденным революционером? Чего он хотел? Понимал ли он, к каким последствиям его деятельность может привести?

Георгий Гапон был человеком достаточно искренним, но, как часто бывает с людьми увлекающимися, он оказался подвержен игре страстей. Он был тщеславен. Несмотря на свое незнатное происхождение (он из простой семьи, родом из Полтавской губернии), он, благодаря своим способностям, оказался в Петербурге, смог завязать отношения со столичным начальством. У него был дар оратора, он мог внушать свои взгляды простому народу - на этом и попытался сделать карьеру.

Городские власти его заметили и привлекли к т.н. «зубатовскому движению».

- Напомните, пожалуйста, нашим читателям, что это было за движение.

Власти для того, чтобы помешать распространению революционных идей среди рабочих, пытались проводить в рабочей среде свою политику. Организовывались такие сообщества, во главе которых ставились люди, пользовавшиеся авторитетом и влиянием у рабочих и одновременно связанные негласно с полицейским аппаратом. Это была идея начальника Московского охранного отделения Департамента полиции Сергея Зубатова. Эти рабочие общества организовывали досуг рабочих и кассы взаимопомощи, занимались просвещением, боролись с пьянством… Движение имело большой размах. Но когда в воздухе запахло революцией, власть стала движение свертывать, потому что опасалась, что уже не сможет контролировать рабочие объединения. В 1903 году Зубатов был отстранен от этой деятельности. Но многие его соратники продолжили свою деятельность в рабочей среде.

Гапон считал: если нужны жертвы - пускай будут жертвы. Самое главное - «благих» целей добиться

Одним из них был отец Георгий Гапон, который сразу же, как только полиция перестала контролировать рабочие объединения, удалил всех агентов из своей организации. Он завязал контакты с оппозицией, возомнил себя значительной фигурой, которая может влиять на политику. Фактически он использовал рабочих в интересах политической борьбы. Им были поставлены такие требования, которые власть просто не могла удовлетворить в принципе. А расчет был на то, чтобы организовать громадную демонстрацию, попытаться пробиться к Зимнему дворцу, а дальше… Он надеялся, что власти пойдут на уступки, а если не пойдут, то прольется кровь - и тогда уже власти вынуждены будут пойти на уступки. А что с рабочими будет, это его не слишком интересовало. Он считал: если нужны жертвы - пускай будут жертвы. Самое главное, чтобы «благих» целей добиться. А благие цели какие? Всеобщее избирательное право, ограничение самодержавия, земля - крестьянам, 8-часовой рабочий день для рабочих. Такая вот революционная программа. И он был убежден, что, борясь за интересы рабочих, можно их использовать в своих интересах.

Революция началась не 9 января - она началась раньше. Уже были попытки пойти на уступки либеральному движению. И было ясно, что эти уступки должны быть бо льшими, что оппозиция на компромисс не идет, что она совершенно деструктивно себя ведет. Министр внутренних дел П.Д. Святополк-Мирский, который как раз ратовал за эти уступки, понял, что его политика зашла в тупик. Он подал в отставку. К 9 января в стране фактически не было конкретного ответственного лица за обеспечение безопасности в государстве. Гапон воспользовался этим замешательством власти. Ситуацию раскрутили либералы, а он хорошо вписался в общую струю, вывел рабочих на улицу. Человеческие жизни приносились в жертву революции. И делалось это совершенно осознанно.

Как Церковь отнеслась к подобной деятельности священнослужителя? И почему, как вы считаете, священнослужитель стал таким рьяным революционером?

Церковь осудила революционное движение - Синод осудил. Было воззвание, в котором паства призывалась к тому, чтобы в революционных эксцессах не участвовать. Гапон был лишен сана, при этом он заявил, что и сам с себя сан слагает. Он бежал за границу, и революционная эмиграция примерно в течение года его считала лидером революционного движения в России - такой колоссальный авторитет был у него в революционной среде. Он хотел объединить все революционные партии в борьбе против самодержавия.

Почему священник пошел в революцию? Потому что в широкой народной среде влияние иметь будет именно такой человек. Ведь профессиональных революционеров рабочая среда не очень принимала. А гонимый духовный пастырь мог иметь влияние. Это понимали все революционеры. Даже Ленин понимал, писал об этом.

Кто может предъявить требования царю, помазаннику Божию, сакральной фигуре? - Представитель духовенства

Россия того времени - это неграмотная и религиозная страна. Кто мог повести за собой широкие народные массы? Священник! Человек, который серьезно претендует не только на политический, но и на духовный авторитет. Он может и на смерть повести. А политическая борьба воспринималась тогда как борьба религиозная. В конце концов, кто может предъявить требования царю, помазаннику Божию, сакральной фигуре? - Представитель духовенства. У всех других просто не будет такой харизмы, чтобы говорить с царем. Вот что надо учитывать.

Гапон говорил: «Цель у меня святая - вывести страждущий народ из тупика и избавить рабочих от гнета». Многие усматривают и в этих его словах, и в других высказываниях претензию на мессианство.

Совершенно верно: человек возомнил, что ему определено такое пророческое служение, что он, подобно Моисею, выведет народ из тьмы египетской и приведет в землю обетованную. В данном случае под землей обетованной понималось социалистическое будущее, где все будут сыты, довольны, рады. Он о себе думал именно таким образом.

Известно, что незадолго до смерти он стал противником революции и если не совсем монархистом, то человеком, который понимает, насколько важно для России, для народа самодержавие. Его взгляды действительно изменились? Или это была такая политическая игра?

Я уже говорил выше, что, оказавшись за границей, он стал поначалу популярной личностью в революционной среде. Потом многие из революционных лидеров начали его побаиваться, воспринимать как конкурента, считать, что он ведет какую-то свою игру. И сам Гапон в революционной деятельности разочаровался. Запил. У него начался душевный кризис. А так как и в революционной среде за границей у правительства тоже была своя агентура, то о перемене настроений Гапона стало известно в России - в определенных кругах. Витте, став премьер-министром, предпринял попытку договориться с Гапоном о том, чтобы тот вернулся в Россию, возглавил бы рабочее движение, которое было бы лояльным по отношению к власти.

Другой вопрос, насколько серьезным было разочарование Гапона в революции и действительно ли он хотел играть в политику по правилам Витте. Это загадка. Боюсь, что ее нам не разгадать. Мы не знаем, что происходило в душе этого человека. Но он приехал нелегально в Россию, заявил, что готов возглавить такое рабочее движение, но, как только это стало ясно, эсеры его убили.

Говорят, что врагам мы должны быть благодарны - они нас многому учат. Ленин Манифест 17 октября оценил как «некий момент, когда пролетарии и крестьянство, вырвав у царя манифест, еще не в силах свалить царизм, а царизм уже не может управлять только прежними средствами и вынужден обещать на словах гражданские свободы и законодательную Думу». Как бы вы прокомментировали эти слова? И чему нас учит это историческое событие - принятие Манифеста 17 октября?

Главный исторический урок этого события таков: управление государством - это огромная . Что произошло в октябре 1905 года? В высших эшелонах власти посчитали, что если пойти на такую серьезную уступку, то можно свернуть революцию. Раз - и всё сразу устроится.

Уступки власти оппозиция расценила как слабость власти. И продолжила наступление на власть

Действительно, уступка была серьезная: манифест ограничивал самодержавие, в России устанавливался новый политический строй. Но в итоге что получилось? Все оппозиционные силы, включая либералов, увидев такую уступку, посчитали: если самодержавие идет на такие серьезные меры, это означает, что и дальше можно требовать новых уступок. Манифест 17 октября вызвал приступ бурного восторга, но как только эйфория прошла, оппозиция начала новые наступления.

Витте думал, что после принятия манифеста он сразу же договорится с либералами - а ничего подобного не произошло. Он предложил либералам войти в правительство - они отказались. Они сказали: «Вы должны организовать выборы в Думу, а после того, как будут избраны депутаты, вы передадите всю власть Государственной Думе. И уже Государственная Дума решит, какую конституцию для России написать, отдать ли крестьянам землю и т. д. Дума проведет уже все необходимые реформы, а вы нам не нужны. Старый порядок должен уйти после того, как состоятся выборы в Думу». И когда Первая Дума была избрана, победу там одержали кадеты, то есть радикальные либералы, которые мечтали превратить Думу в таран против царской власти. И именно потому власть была вынуждена Думу распустить. Поменялось правительство, министром внутренних дел стал Столыпин, премьер-министром - Горемыкин; они и пришли к тому, что - ничего не поделаешь - такую Думу надо распускать.

Потом была Вторая Дума, которую тоже пришлось распускать; потом пришлось менять избирательный закон, порядок выборов, делать Думу более консервативной по социальному составу. А кроме того, проводить реформы. Например, столыпинскую аграрную реформу. И только когда власть взяла себя в руки и стала наводить порядок, но при этом и реформы проводить, революция закончилась.

Речь о том, кто берет на себя ответственность за дальнейшее развитие ситуации. Если никто не берет на себя ответственность, то ситуация начинает выходить из-под контроля - а это и есть революция.

- Так какой же вывод мы должны сделать?

Те оппозиционные силы, которые вырвали из рук царя Манифест 17 октября, рассчитывали на то, что после они будут получать всё бо льшие и бо льшие уступки. И потому в ситуации политического кризиса надо всегда принимать для себя очень важные решения: на какие уступки идти. Если эти уступки будут восприняты как слабость, то они только ухудшат ситуацию.

Главный исторический урок таков: управление государством - это огромная ответственность

Вспомните, как разворачивались события в марте 1917 года. Император подписывает манифест об отречении, потому что считает: этим шагом он стабилизирует ситуацию в стране. В манифесте он об этом прямо заявляет: если я являюсь препятствием к победе в войне, если моя фигура может стать причиной гражданской войны, тогда - я ухожу. Но поступали ли ответственно те, кто добивался отречения? Эта уступка воспринимается как слабость власти, и дальше начинается развал. В 1905-1906 годах власть смогла вернуть ситуацию под контроль. В 1917 году - уже нет. Политика - дело ответственное, и проводить ее надо ответственно.

110 лет назад, 17 (30) октября 1905 года, был опубликован манифест императора Николая II «Об усовершенствовании государственного порядка», который декларировал дарование гражданам России политических свобод, неприкосновенность личности, расширение избирательного ценза при выборах в Государственную Думу. Манифест 17 октября 1905 года был подготовлен председателем Совета министров Российской империи С. Ю. Витте, считавшим конституционные уступки единственным средством разрядить революционную атмосферу в России.

Манифест 1905 г. был издан императором Николаем II под давлением нарастающей революционной ситуации: массовых забастовок и вооруженных восстаний. Этот манифест удовлетворил либеральную общественность, так как это был реальный шаг к переходу к ограниченной конституционной монархии. Либералы получили возможность оказать влияние на власть через парламент. Этот манифест считается началом российской монархии и парламентаризма.

Манифест закреплял свободу совести, слова, собраний и сходов; привлечение к выборам широких слоев населения; обязательный порядок утверждения Государственной Думой всех издаваемых законов.

Надо сказать, что идея «демократизировать» Российскую империю уже давно витала в обществе. Уже не раз рождались конституционные проекты, которые должны были реформировать Россию «сверху». Среди западников (ведущей части российского образованного общества) «конституционные мечтания» были ведущей идеей и постепенно они радикализировались.

Таким образом, в Российской империи периода XIX - начала XX вв. было две основных идеи «демократизации» России. «Сверху» изменить существующий строй хотели некоторые императоры, представители правящей династии и высшие сановники. Они хотели эволюционным путем устроить в Россию конституционную монархию по образцу Англии. То есть они также следовали примеру Запада и были западниками, но не хотели волнений и смуты. В то время как представители прозападной общественности мечтали о том, что главной ветвью власти в России будет законодательная - парламент. Они желали ликвидировать самодержавие. Об этом мечтали, как декабристы и разночинцы, так либералы и социалисты конца XIX - начала XX вв. Это расхождение в видении будущего России, причём на основе западных концепций, в итоге и привело к катастрофе Российской империи и всей русской цивилизации, которую спас только новый, советский проект.

Первым задумался о реформе Александр I. Ещё будучи наследником престола, Александр критически относился к деспотическим и патерналистским методам правления своего отца. Реформаторский настрой Александра выразился в привлечении к государственной деятельности М. М. Сперанского, который подготовил несколько собственных политических записок: «О коренных законах государства», «Размышления о государственном устройстве империи», «О постепенности усовершения общественного» и т. д. В 1803 году по поручению императора Сперанский составил «Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России». При её разработке проявил себя активным сторонником конституционной монархии. Однако дальше этого дело не пошло. Кроме того, Александр отменил крепостное право в прибалтийских губерниях, даровал конституционное устройство Великому княжеству Финляндскому, а затем и Царству Польскому. Александр принял участие в разработке Конституционной хартии Франции, превратившей ее в конституционную монархию. В самой России, кроме Сперанского над конституционными проектами работали Воронцов и Новосильцев, но все их проекты были положены под сукно.

К концу своего правления Александр явно разочаровался в реформаторской деятельности, видя, что она ведёт к росту революционных настроений в обществе, а не стабилизирует его. Так, выступая в 1818 г. в Варшаве на открытии первого Польского сейма, Александр I еще раз вернулся к конституционным проектам и подчеркнул, что остальная Россия еще не созрела, как Польша, для конституционного переустройства. Интересно, что Александр знал о возникновении течения «декабристов», замешанного на западничестве и масонстве. Когда в 1821 г. князь А. В. Васильчиков ознакомил царя с материалами о заговоре и о программах заговорщиков, Александр I бросил список заговорщиков в огонь, заметив, что не может их карать, так как «в молодости разделял их взгляды». Радикальная программа декабристов (особенно Пестеля) ознаменовала собой радикальный, революционный вызов колеблющемуся в своих конституционных планах правительству. Причем вызов правительству бросала наиболее образованная часть общества, основой воспитания которого была западная культура.

Таким образом, заигрывания правительства Александра с либеральной общественностью закончились плохо. Выступление декабристов могло привести к кровавой смуте и только решительные действия Николая спасли империю от весьма тяжелых последствий.

Император Николай, подавив выступление декабристов, был холоден к конституционным проектам и «заморозил» Россию. Следующий опыт на конституционном поле был предпринят царем-реформатором Александром II и закончился не менее трагически. 11 апреля 1880 г. М. Т. Лорис-Меликов, харьковский генерал-губернатор, назначенный председателем Верховной распорядительной комиссии России, подал императору Александру II доклад «О привлечении представителей населения к законосовещательной деятельности». Речь шла об учреждении в Петербурге двух подготовительных комиссий от представителей земств и крупнейших городов России, по аналогии с редакционными комиссиями 1859 г. относительно решения крестьянского вопроса. По существу, в империи планировали ввести законосовещательную деятельность представительных учреждений. Государь наложил на проекте резолюцию: «Исполнить». Однако 1 мата государь был смертельно ранен. Покушение на царя организовали революционеры-террористы, борцы за «народную свободу» и конституционную республику из «Народной воли». Текст «Конституции» так и остался лежать на столе императора.

Восшедший на престол император Александр III, противник преобразований и консерватор, поручил обсудить проект в Совете министров. Он снова был одобрен. А 29 апреля новый император издал свой знаменитый манифест, возвещающий о незыблемости принципов самодержавия. На первой же странице доклада М. Т. Лорис-Меликова царь написал: «Слава Богу, этот преступный и спешный шаг к конституции не был сделан». Новый государь взял курс на неограниченное самодержавие. Эту линию после смерти отца продолжал Николай II, объявивший при вступлении на престол в 1894 г. незыблемость принципов самодержавия.

Александр III и Николай II, в начале своего правления, снова «заморозили» ситуацию. Однако противоречия в Российской империи были коренными и рано или поздно вели к краху здания империи. Империю могла спасти решительная модернизация «сверху», но не по либеральному (западному) пути, а по своему, самобытному. По сути, Николай II должен был сделать то, что уже после крушения Российской империи сделали Сталин и его «железные наркомы».

Когда же Николай поддался влиянию прозападной части правительства (Витте был типичным западником и агентом влияния «мировой закулисы»), он сделал только хуже. Уступки либеральной общественности не могли спасти старую Россию. Они только раззадорили западников и разного рода революционеров, увеличили их возможности по разрушению устоев империи. Так, большая часть прессы в Российской империи, подконтрольной либеральным партиям и движениям, работала на разрушение империи. Столыпин смог неимоверными усилиями отсрочить крушение империи, но когда империя ввязалась в войну, её было уже не спасти.

В первый же год (1906 г.) прожитый Россией в условиях «гражданской свободы» в результате террористических актов было убито 768 и ранено 820 представителей власти. 19 августа 1906 г. Столыпин подписал указ о введении военно-полевых судов, но представил его на рассмотрение Думы только весной 1907 г. За восемь месяцев действия указа было казнено 1100 человек. Закрывались профсоюзы, преследовались революционные партии, начались репрессии против печати. Премьер-министру Петру Столыпину пришлось распустить две Думы, прежде чем он получил Думу такого состава, с которой мог сотрудничать. Столыпин жесткой рукой наводил порядок в стране.

В результате Манифест 17 октября нельзя считать счастливым приобретением для России начала ХХ в., оппозиция использовала его для того, чтобы усилить борьбу с самодержавием, что привело к новой крови, а власти не знали и не понимали, что такое парламентаризм, политические партии и общественное мнение в условиях свободы печати. Российская империя вошла в качественно иное государственное состояние, будучи абсолютно к этому неготовой. Бюрократия, подчиненная только царю, была абсолютно неспособна к парламентаризму европейского типа. Европейские идеи на русской почве вели к извращениям и только ухудшали ситуацию (это полностью подтверждается и в современной России).

Таким образом, в этот период мы очень четко наблюдаем особенность исторического развития России. Как только власть в лице ее верховного носителя практически берется за демократизацию государства и общества на западный лад и «развинчивает гайки» централизованной имперской системы, либеральное общество немедленно воспринимает это как свидетельство её слабости и использует свои новые возможности не для действий во благо народа, а для того, чтобы политически (или физически) уничтожить верховную власть (недостаточно, по её мнению, демократичную), и форсировать смуту.

В борьбе с революцией 1905–1907 годов российское самодержавие наряду с репрессивными методами применяло политику лавирования и уступок, которая привела к существенным преобразованиям государственного строя. Манифест 17 октября 1905 года является одним из важнейших политических документов, который отразил переломный момент в истории нашего государства. Манифест 17 октября – это первый и важный шаг к конституционной эволюции, созданию правового государства, именно поэтому понимание условий принятия и последствий рассматриваемого документа имеет не только важнейший академический, но и прикладной, практический интерес. Осенью 1905 года Российскую империю охватила всеобщая политическая стачка.

Принято считать, что стачка началась 19 сентября 1905 года, когда московские печатники, выдвинув экономические требования, объявили забастовку. Вскоре к забастовке стали присоединяться и люди других профессий, забастовка стала «шагать» по городам, а требования стали иметь ярко выраженный политический характер. Власть оказалась не готовой и неспособной противостоять нарастающей анархии, которая проявлялась в грабежах и насилии. Правящие круги признавали необходимость реформ, но никто не понимал, как они должны быть выражены. В.П. Дмитриенко отмечает, что в рассматриваемый период в верхах сформировалось три реформаторские позиции.

Приверженцы первой высказывались за принятие либеральной конституции, второй – за создание совещательного органа, а третьей – что порядок и умиротворение должны быть обеспечены государем при помощи диктаторских приемов . В этот непростой для нашей страны период на политической сцене появляется С.Ю. Витте, который вернулся триумфатором из Америки, где им был подписан Портсмутский мирный договор. Успех на переговорах увеличил влияние политика, казалось, что он способен решить любой вопрос, в том числе и стачечную проблему. Стоит отметить, что ранее С.Ю. Витте не был сторонником выборных органов, он считал, что представители и самодержавие – это вещи несовместимые.

Однако, в конце 1904 года С.Ю. Витте стал высказывать идеи о создании объединенного представительства, которое бы взяло последовательный курс. В своем письме к К.П. Победоносцеву Витте писал: «публике нужно дать почувствовать, что есть правительство, которое знает, что оно хочет, и обладает волею и кулаком, чтобы заставить всех поступать согласно своему желанию. Оно должно вести публику, а не подчиняться толпе, в особенности обезумевшей» . В 1905 году, после начала стачечного движения позиция С.Ю. Витте меняется, теперь он высказывает идеи о создании выборного представительного органа, который будет обладать законодательными правами. Впоследствии идеи были облечены в материальную форму, в виде специальной записки, которая 9 октября 1905 года была представлена Николаю II. С.Ю. Витте предлагал предоставить гражданские права, созвать народное представительство и наделить его законодательной властью, создать совет министров, кроме того предполагалось и решение рабочего вопроса путем нормирования рабочего дня, государственного страхования. Витте считал, что только пойдя на такие уступки, можно было спасти самодержавие и свести на нет революционные выступления.

Предполагалось, что реформы позволят одержать тактическую победу над революционными силами, после чего можно будет корректировать политический курс в рамках интересов самодержавия. Теперь задачей Витте становится донести свои представления до императора. С.Ю. Витте писал Николаю II: «Идея гражданской свободы восторжествует, если не путем реформы, то путем революции… «Русский бунт, бессмысленный и беспощадный», все повергнет в прах. Какой выйдет Россия из беспримерного испытания – ум отказывается себе представить; ужасы русского бунта могут превзойти все то, что было в истории… Попытки совершить идеалы теоретического социализма – они будут неудачны, но они будут несомненно – разрушат семью, выражение религиозного культа, собственность, все основы права» . Доводы и аргументы С.Ю. Витте очень сильно повлияли на императора. 13 октября 1905 года Витте был назначен председателем совета министров Российской империи. Однако граф С.Ю. Витте не принимает новую должность, вместо этого он выдвигает Николаю II ультиматум, в котором заявляет, что примет пост лишь в случае одобрения изложенной им программы реформ.

Программу предполагалось рассмотреть на совещании лиц «по усмотрению государя». Обсуждения программы прошли в последующие дни и окончились 17 октября 1905 года принятием манифеста «Об усовершенствовании государственного порядка». Манифест даровал подданным Российской империи незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, личности, слова. Кроме того, документ должен был расширить круг избирателей и придать Думе законодательный характер. Манифест 17 октября 1905 года был революционным для своего времени и во многом определил дальнейший вектор развития нашего государства. В кругах демократической интеллигенции и общественности Манифест 17 октября вызвал конституционные иллюзии. Стоит отметить, что к принятию подобного рода документа не был готов никто, именно поэтому Манифест 17 октября внес замешательство и двоякие чувства восприятия в обществе. Так, партии революционного толка приняли Манифест 17 октября как проявления слабости правящего режима и решили продолжить борьбу с царизмом, широкие массы восприняли документ с радостью, они думали, что придет конец стачечному движению и выступлениям.

Правые либеральные партии были полностью удовлетворены Манифестом, а кадеты восприняли документ как основание для перехода к конституционной монархии. С.Ю. Витте как главе кабинета министров было необходимо решить ряд весьма непростых задач, а именно: законодательно реализовать положения Манифеста 17 октября, свести на нет революционные настроения в обществе и создать действенный административный аппарат. Ситуацию осложнял финансовый кризис, неготовность властных структур противостоять народным выступлениям. С.Ю. Витте на стадии рассмотрения Манифеста 17 октября показывал решительность в своих намерениях. Однако, с первых дней своего премьерства приходит осознание того, что скорая стабилизация ситуации невозможна. 20 октября 1905 года С.Ю. Витте в правительственном сообщении объявляет, что реализация реформ, провозглашенных Манифестом 17 октября, потребует времени, страна продолжает жить по старым законам.

Тем самым глава кабинета министров дает понять общественности, что он намерен сохранить самодержавный строй и не идти по пути конституционных преобразований России, о чем ранее многократно высказывался до принятия Манифеста 17 октября. Оценивая влияние Манифеста 17 октября 1905 года на купирование революционных выступлений, стоит отметить, что эффект был достигнут лишь в умеренных либеральных кругах, которые и ранее не отмечались радикальностью. Либеральная буржуазия перешла на сторону контрреволюции. Е.Д Черменский писал: «лидеры формировавшихся на тот момент буржуазных партий Д.Н Шипов, М.А. Стахович, А.И. Гучков, князь Е.Н. Трубецкой приняли без колебаний предложение Витте вступить в переговоры об образовании первого «Конституционного» кабинета» . В ходе вышеуказанных переговоров сложилось понимание того, что либералы во многом разделяли программу С.Ю. Витте, которая была рассчитана на укрепление самодержавия.

Однако, открыто поддержать программу они отказались, т.к. боялись упасть в глазах народных масс. Погасить революционное пламя в целом не удалось, революция достигла своего апогея в ноябре-декабре 1905 года. Митинги и забастовки, манифестации, разорение дворянских усадеб, террор и насилие в отношении государственных чиновников, восстания в армии и на флоте – все эти явления смуты лишь продолжали распространяться, погружая империю во мрак. С.Ю. Витте так и не смог наладить сотрудничество власти с представителями либеральных кругов, несмотря на то, что многим из них предлагали министерские должности. Дело в том, что согласие принять должность было обложено дополнительными уcловиями и оговорками, принять которые было невозможно. Глава кабинета министров после принятия Манифеста 17 октября ожидал признания и почета, но ничего этого он не получил. С.Ю. Витте недооценил инерционные силы революции и не предполагал, что принятие манифеста только усугубит ситуацию. Несмотря на то, что самодержавие пошло на радикальные уступки, желаемого результата в борьбе с революционным движением в стране достигнуть не удалось.

Для стабилизации ситуации в стране требовалось принятие властных, волевых решений, которые после некоторых колебаний были приняты. Для подавления выступлений стали задействовать войска. В декабре 1905 года Москву охватила новая волна выступлений, которая вылилась в полномасштабные боевые действия, шли уличные бои между левыми и правительственными войсками. Эти события оказали сильное впечатление на современников, резко изменились и взгляды С.Ю. Витте. Теперь он не хотел вести разговоров с оппозицией, он хотел ее вешать и расстреливать. Изменение курса правительства повлияло на развитие революции и дальнейшую судьбу нашей страны.

Литература 1. Витте С.Ю. Избранные воспоминания. М., 1991. 720 с. 2. Дмитриенко В.П. История России ХХ век. М.: АСТ, 1999. 608 с. 3. Черменский Е.Д. История СССР. Период империализма. М.: Просвещение, 1974. 446 с.

Высочайший Манифест от 17 октября 1905 года является законодательным актом верховной власти Российской империи. По одной из версий он был разработан Сергеем Юльевичем Витте по поручению императора Николая II. По другим сведениям, текст Манифеста был подготовлен А.Д. Оболенским и Н.И. Вуичем, а Витте осуществлял общее руководство. Сохранились сведения, что в день подписания манифеста перед царем на столе лежало два проекта: первым вводилась военная диктатура (в диктаторы намечался его дядя Николай Николаевич), а вторым - конституционная монархия. Сам царь склонялся к первому варианту, но решительный отказ великого князя вынудил его подписать Манифест. Принятый под давлением всеобщей октябрьской политической стачки и, прежде всего, забастовки железнодорожников, Манифест даровал обществу демократические свободы и обещал созыв законодательной Государственной думы. Главное значение Манифеста состояло в том, что он распределил ранее единоличное право императора между монархом и законодательной Государственной Думой. В результате принятия Манифеста императором были внесены изменения в Основные государственные законы Российской империи, ставшие фактически первой российской Конституцией.

В условиях Первой российской революции именно с этим актом традиционно связывается переход от самодержавной формы правления в России к конституционной монархии, а также либерализация политического режима и всего уклада жизни в стране. Российским подданным Манифестом 17 октября предоставлялись гражданские свободы, а будущая Государственная дума наделялась законодательными правами вместо законосовещательных, обещанных ранее 6 августа. В основу данного Манифеста лег новый проект Государственной думы, который был направлен к «скорейшему прекращению столь опасной для государства смуты». Помимо принятия мер по «устранению прямых проявлений беспорядка», на правительство было возложено выполнение трех задач: даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов; привлечь к участию в Думе те классы населения, которые совсем лишены избирательных прав (речь шла о рабочих); установить, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной думы. В то же время император сохранял право распускать Думу и блокировать ее решения своим правом вето.

Документ завершался призывом «ко всем верным сынам России» вместе с государем «напрячь все силы к восстановлению тишины и мира на родной земле». Но период с 18 по 29 октября 1905 года был отмечен очередной вспышкой насилия: за эти дни было убито около 4 тысяч человек, и около 10 тысяч ранено. Подобное насилие стало возможным в силу растерянности центральных и, особенно, местных властей, после опубликования Манифеста. Дело в том, что готовился Манифест в полной тайне, а после его издания никаких разъяснений не было сделано. Есть свидетельства, что даже министр внутренних дел узнал о нем одновременно со всеми остальными. Что уж тут говорить о губернаторах и полицмейстерах в провинции, если даже столичные чиновники не знали, как действовать в условиях «конституции».

Манифест был опубликован одновременно с запиской С.Ю. Витте на имя императора, в которой подчеркивалось, что принципы нового для России порядка должны «воплощаться лишь постольку, поскольку население получает к ним привычку и гражданский навык». На практике, несмотря на отмену телесных наказаний, казаки и крестьяне в общине продолжали пороть провинившихся. По-прежнему «нижним чинам (солдатам) и собакам» в парки для «чистой» публики вход был строго запрещен. Купцы продолжали сажать должников из купеческих гильдий в долговую коммерческую тюрьму.

Указ «Об укреплении начал веротерпимости» от 17 апреля 1905 года и положения 7-й главы Свода Основных государственных законов (от 23 апреля 1906 года), которыми православным было разрешено свободно переходит в другие веры, а всем, не принадлежащим к господствующей церкви подданным Российского государства и иностранцам пользоваться «повсеместно свободным отправлением их веры и богослужения по обрядам оной», привели лишь к проникновению в Россию идей прозелитизма и миссионеров, созданию разного рода сект и усилению раскола в высшем православном духовенстве.

Помимо Государственной Думы, Манифест 17 октября 1905 года изменил и функции остальных высших государственных учреждений империи. Указом от 19 октября 1905 года Совет министров превратился в постоянно действующий орган, ответственный перед царем. То есть он не стал кабинетом в европейском смысле, так как был ответственен не перед Думой. Министров также назначал император. Государственный Совет указом от 20 февраля 1906 года был превращен в верхнюю палату парламента как противовес Думе. Теперь половина членов Госсовета назначалась царем (в том числе председатель и вице-председатель), а другая половина избиралась от земств, дворянских собраний и университетов.

Однако надежды на «умиротворение» России не оправдались, так как Манифест был в левых кругах расценен как уступка самодержавия, а в правых - как царская милость. Это, в свою очередь, определило весьма противоречивый и половинчатый характер преобразований, связанных с осуществлением провозглашенных Манифестом гражданских свобод. Прямым следствием выхода Октябрьского манифеста стало появление легальных политических партий, профсоюзов и других общественных организаций, а также легальной оппозиционной печати.

Указ 4 марта 1906 года «О временных правилах об обществах и союзах» регламентировал деятельность политических партий, деятельность которых была легализована Манифестом 17 октября. Это был первый в истории России правовой акт, официально допускающий и устанавливающий определенные правила деятельности различных политических образований, в том числе и оппозиционных. Общества и союзы могли образовываться без «испрошения на то разрешения правительственной власти» на основании соблюдения установленных указом правил. Прежде всего, запрещались общества, преследующие цели, противные общественной нравственности или воспрещенные уголовным законом, угрожающие общественному спокойствию и безопасности, а также управляемые учреждениями или лицами, находящимися за границей, если общества преследуют политические цели.

В начале века было создано около 100 партий, которые можно разделить на: консервативно-монархические, консервативно-либеральные (октябристы), либеральные (кадеты), неонароднические, социал-демократические и националистические. Конституционно-демократическая партия (самоназвание – «Партия народной свободы») организационно оформилась на своем первом съезде в Москве 12-18 октября 1905 года. В партии весной-летом 1906 года насчитывалось около 50 тысяч человек (из них в Москве и Петербурге - по 8 тысяч). Партия «Союз 17 октября» образовалась после опубликования царского манифеста 17 октября 1905 года. Общая численность партии в 1905-1907 годах составляла около 50-60 тысяч членов. При этом численность московской организации достигала около 9-10 тысяч, а петербургской - около 14 тысяч человек. К числу законопослушных партий центра, позднее слившихся с октябристами, относятся Торгово-промышленный союз (возник в Петербурге в октябре-ноябре 1905 года и распался в конце 1906 года), Умеренно-прогрессивная партия (образована в октябре-ноябре 1905 года в Москве); петербургская Прогрессивная экономическая партия (возникла в октябре-ноябре 1905 года) и Партия правого порядка (возникла в Петербурге в середине октября 1905 года). Что касается черносотенных организаций, то они возникли еще до издания Манифеста. Так, Русское собрание было образовано осенью 1900 года, Союз русских людей (в октябре 1905 года преобразован в Союз русского народа) и Русская монархическая партия – в марте 1905 года. Общая численность этих организаций к лету 1906 года составляла более 250 тысяч членов. Не ждали царского Манифеста и левые партии, чье формирование началось еще в конце XIX века. Формирование профсоюзов также шло явочным порядком, не дожидаясь появления Манифеста.

В полугодичной деятельности кабинета С.Ю. Витте большое место отводилось преобразованиям, связанным с осуществлением провозглашенных Манифестом гражданских свобод, - законам об обществах и союзах, о собраниях и печати. Но с другой стороны, уже в середине февраля 1906 года Витте перешел на позицию сторонника неограниченной царской власти и принялся доказывать, что Манифест 17 октября не только не означал конституции, но и может быть «ежечасно» отменен.

Наглядным примером ограниченного характера реформ в сфере прав граждан может служить цензурное законодательство, которое в результате всех поправок и нововведений к 1904 году свелось по существу к Уставу 1828 года. Другое дело, что на волне революции издатели фактически прекратили обращаться к цензуре за разрешениями. В этих условиях правительство удовлетворилось наскоро подготовленными очередными Временными правилами о повременных изданиях от 24 ноября 1905 года. Ими отменялась предварительная цензура и система административных взысканий. Последняя, однако, продолжала применяться на основании Закона 1881 года об исключительном положении, которое было распространено на значительную часть территории России. Отменялось право МВД воспрещать обсуждение в печати какого-либо вопроса государственной важности, но на отдельные номера газет и журналов мог быть наложен арест по распоряжению должностного лица с одновременным возбуждением судебного преследования.

23 апреля 1906 года, за четыре дня до начала работы Думы Николай II именным указом утвердил «Основные законы» (Конституцию) Российской империи, подготовленные специальной комиссией во главе с С.Ю. Витте. Сам граф определял устанавливаемый режим как «правовое самодержавие». Конституция широко декларировала основные свободы и права: судебная защита частной собственности подданных (принудительная конфискация последней допускалась только по суду и при предварительном равноценном возмещении); право на адвокатскую защиту в случае ареста и передачи дела в суд присяжных; право свободно выбирать местожительство и беспрепятственно ездить за границу. Правда, массового выезда «неблагородных сословий» (80% населения) за границу не последовало, исключая небольшие группы революционеров. Из Основных законов было устранено определение власти царя как неограниченной (он осуществлял законодательную власть вместе с Думой и Госсоветом), но сохранялся титул «самодержавный». Прерогативами царя объявлялись: пересмотр основных законов, высшее государственное управление, руководство внешней политикой, верховное командование вооруженными силами, объявление войны и заключение мира, объявление исключительного и военного положения, право чеканки монеты, назначение и увольнение министров, помилование осужденных и общая амнистия. Но императорская семья была неподсудна по гражданскому и уголовному законодательству.

БОЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ,
МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРОЙ,
ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ,
ЦАРЬ ПОЛЬСКИЙ, ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКИЙ
И ПРОЧЕЕ, И ПРОЧЕЕ, И ПРОЧЕЕ.

Объявляем все Нашим верным подданным:

Смуты и волнения в столицах и во многих местностях империи нашей великой и тяжкой скорбью преисполняют сердце наше. Благо Российского государя неразрывно с благом народным и печаль народная - его печаль. От волнений, ныне возникших, может явиться глубокое нестроение народное и угроза целости и единству державы нашей.

Великий обет царского служения повелевает нам всеми силами разума и власти нашей стремиться к скорейшему прекращению столь опасной для государства смуты. Повелев подлежащим властям принять меры к устранению прямых проявлений беспорядка, бесчинств и насилий, в охрану людей мирных, стремящихся к спокойному выполнению лежащего на каждом долга, мы, для успешнейшего выполнения общих преднамечаемых нами к умиротворению государственной жизни мер, признали необходимым объединить деятельность высшего правительства.

На обязанность правительства возлагаем мы выполнение непреклонной нашей воли:

1. Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.

2. Не останавливая предназначенных выборов в Государственную думу, привлечь теперь же к участию в Думе, в мере возможности, соответствующей краткости остающегося до созыва Думы срока, те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив засим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному законодательному порядку.

3. Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной думы и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действия постановленных от нас властей.

Призываем всех верных сынов России вспомнить долг свой перед Родиной, помочь прекращению сей неслыханной смуты и вместе с нами напрячь все силы к восстановлению тишины и мира на родной земле.

Дан в Петергофе, в 17-й день октября, в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот пятое, царствования же нашего одиннадцатое.

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано:

«НИКОЛАЙ».

Витенберг Б. Политический опыт российского парламентаризма (1906-1917): Исторический очерк // Новый журнал. 1996. № 1. С. 166-192

Лейберов И.П., Марголис Ю.Д., Юрковский Н.К. Традиции демократии и либерализма в России // Вопросы истории. 1996. № 2. С. 3-14

Медушевский А.Н. Конституционная монархия в России // Вопросы истории. 1994. № 8. С. 30-46

Орлова Н.В. Политические партии России: страницы истории. М., 1994

Политическая история России в партиях и лицах. М., 1993

На каких началах Манифест даровал населению «незыблемые основы гражданской свободы»?

Какое исключительно право получала Государственная Дума в области принятия законов?

Почему император решился на издание Манифеста?

Какие правовые акты были приняты на основании Манифеста?