Ответственность за вред причиненный при отправлении правосудия. Причинение вреда гражданину или юридическому лицу при осуществлении правосудия
Введение 3
1. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда 5
1.1. Понятие, основания и условия возникновения гражданско-правовой ответственности за причинение вреда 5
1. 2. Гражданско-правовая ответственность за внедоговорное причинение вреда 8
2. Гражданская ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия 10
2. 1. Правосудие как особая функция государственной власти. Система судов РФ 10
2. 2. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия: основания возникновения, особенности возмещения вреда 12
2. 3. Проблемы регрессивной ответственности судей за вред, причиненный при осуществлении правосудия 26
Заключение 31
Список нормативных источников и литературы 32
Введение
Закрепление в Конституции Российской Федерации положения о том, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, следует рассматривать как одну из мер, направленных на построение правового государства. Углубление в Российской Федерации процессов демократизации определяется не только признанием властью прав и свобод человека, но и наличием эффективного государственного механизма их реализации и защиты. Это значит, что отсутствие правовой ответственности любого должностного лица полностью несовместимо с демократией и правовым государством.
В сфере судопроизводства данное положение имеет особое значение, поскольку такая деятельность сопряжена с ограничением свободы и неприкосновенности личности, вторжением в частную жизнь граждан, ущемлением имущественных прав, умалением благ неимущественных. К сожалению, судебная практика, как и всякая другая деятельность человека, не застрахована от ошибок и злоупотреблений. Необоснованное или незаконное осуждение, вынесение заведомо неправосудного решения, а также иные нарушения со стороны суда, как правило, сопряжены для пострадавших с душевными муками, нравственными переживаниями, материальными лишениями.
Однако, существующий в настоящее время порядок в значительной степени ограничивает случаи возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) судебных органов (судей).
Отсутствие эффективного механизма защиты прав потерпевших от судебных нарушений, ошибок и преступлений предопределило актуальность темы исследования.
Предметом исследования являются: основные положения института возмещения вреда, причиненного незаконными действиями суда, а также правовое регулирование механизма возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) суда.
Объектом исследования выступают правоотношения, складывающиеся при причинении вреда в результате незаконных действий (бездействия) суда (судьи).
Целью исследования является научный анализ комплекса теоретических положений, норм института возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, а также правоприменительной практики, и определение на их основе путей совершенствования законодательного регулирования и практики применения рассматриваемого института применительно к органам судебной власти.
Для реализации поставленной цели предполагается решить следующие задачи:
1 проанализировать основные положения гражданско-правового института возмещения вреда;
2 обобщить действующее законодательство, регулирующее вопросы возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти, применительно к судебным органам (судьям), а также практики его применения;
3 выявить сущность и особенности правоотношений, складывающихся вследствие причинения вреда, в результате незаконных действий (бездействия) судебных органов (судей);
4 исследовать теоретические проблемы гражданско-правовых способов защиты гражданских прав в части возмещения вреда, причиненного гражданам и юридическим лицам незаконными действиями (бездействием) судебных органов (судей).
1. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда.
1.1. Понятие, основания и условия возникновения гражданско-правовой ответственности за причинение вреда.
Вопрос об основании и условиях гражданско-правовой ответственности вообще и деликтной ответственности в частности является одним из сложнейших, а потому и спорным в теории гражданского права. Нередко термины «основание» и «условия» рассматриваются как синонимы, хотя преобладающим является мнение, что это различные понятия, разграничение которых самым общим образом можно провести так: условия - это те требования закона, которым должно отвечать основание.
Обязательства вследствие причинения вреда не являются однородными и могут классифицироваться по различным критериям. В данном случае важным является классификация в зависимости от того, в результате каких - противоправных или правомерных - действий причинен вред. Вред, причиненный в результате противоправного поведения, согласно ст. 1064 ГК подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Обязательства по возмещению противоправно причиненного вреда в основании своего возникновения имеют гражданское правонарушение, которое, в свою очередь, является видом более общей категории правонарушения.
Нетрудно заметить, что оно же является и основанием деликтной ответственности и должно отвечать определенным, установленным в законе условиям, в совокупности образующим состав правонарушения. К ним традиционно относят вред; противоправное поведение правонарушителя; причинную связь между противоправным поведением и наступившим вредом и вину причинителя вреда. Для применения деликтной ответственности наличие всех этих условий является необходимым, если иное не установлено законом. Обязанность возместить противоправно причиненный вред является мерой гражданско-правовой ответственности, возлагаемой на причинителя вреда или лицо, ответственное за его поведение.
Вред, причиненный правомерными действиями, по общему правилу не возмещается, если иное не предусмотрено законом, например причиненный в состоянии крайней необходимости. Обязанность возместить правомерно причиненный вред не может рассматриваться как мера ответственности, поскольку она лишена содержания, оснований и функций ответственности. Обязанность возместить правомерно причиненный вред возлагается на причинителя потому, что нет иных способов осуществить защиту прав и интересов потерпевшего. Поэтому законодатель, реализуя принцип преимущественной защиты одного из сталкивающихся интересов, возлагает на причинителя вреда обязанность его возместить, поскольку последний сохранил свои или чужие интересы за счет нарушения прав потерпевшего. Возмещение правомерно причиненного вреда является мерой защиты гражданских прав, основанием возникновения которой является факт правомерного причинения вреда. Кроме того, для возникновения обязательств по возмещению такого вреда необходимо наличие специального закона, предусматривающего обязанность возместить правомерно причиненный вред. Между действиями причинителя правомерного вреда и наступившим вредом также должна быть установлена причинная связь. Говорить о вине причинителя такого вреда нет никаких оснований, поскольку виновным может быть только противоправное, но не правомерное поведение.
В юридической литературе были высказаны и иные мнения относительно основания деликтной ответственности. Так, В.В. Витрянский основанием гражданской ответственности считает нарушение субъективных гражданских прав, а не состав гражданского правонарушения, отмечая, что необоснованно распространять на гражданско-правовые отношения положения уголовного права о составе преступления, так как это, по сути, «привнесение в имеющую вековые традиции цивилистику чуждых ей уголовно-правовых учений». Однако в дальнейшем В.В. Витрянский отмечает, что для применения гражданско-правовой ответственности необходимо наличие предусмотренных законом условий - нарушение субъективных гражданских прав, наличие убытков (вреда), причинной связи между нарушением прав и убытками (вредом), вина правонарушителя. Иными словами, называются те же самые условия гражданско-правовой ответственности, которые составляют критикуемый им состав правонарушения, а нарушение субъективных гражданских прав есть не что иное, как противоправное поведение, причиняющее вред.
В.С. Ем полагает, что основанием деликтной ответственности является не правонарушение, а лишь факт причинения вреда. Как уже отмечалось, причинение вреда может быть и правомерным, и тогда в большинстве случаев обязанность его возместить вообще не возникает. Кроме того, в дальнейшем автор указывает, что «условия, необходимые для признания этого факта правонарушением (противоправность, причинная связь, вина), должны быть обнаружены (установлены) в случае применения мер ответственности (возмещения вреда) .
Таким образом, основанием деликтной ответственности следует признать состав правонарушения, который должен характеризоваться наличием следующих условий: противоправного поведения правонарушителя, вреда, причинной связи между ними и вины правонарушителя.
1.2. Гражданско-правовая ответственность за внедоговорное причинение вреда.
Обязательство вследствие внедоговорного причинения вреда, как и другие гражданско-правовые обязательства, возникает при наличии определенных юридических фактов. Юридическим фактом, с которым закон связывает возникновение данного обязательства, является факт причинения вреда, деликт.
Определяя применение мер ответственности за причиненный вред, закон исходит из общего принципа, который в литературе обычно именуется «принцип генерального деликта». Согласно этому принципу причинение вреда одним лицом другому само по себе является основанием возникновения обязанности возместить причиненный вред. Следовательно, потерпевший не должен доказывать ни противоправность действий причинителя вреда, ни его вину. Наличие их презюмируется. В связи с этим причинитель вреда может освободиться от ответственности, лишь доказав их отсутствие.
В ГК принцип генерального деликта выражен в п. 1 ст. 1064, установившем, что вред, причиненный субъекту гражданского права, «подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред». Предусматривая возмещение причиненного вреда в соответствии с принципом генерального деликта, закон не ограничивается провозглашением главной идеи этого принципа, но определяет условия, при наличии которых вред подлежит возмещению. Следовательно, принцип генерального деликта никоим образом не означает, что ответственность должна применяться в силу самого факта причинения вреда. Законом определены общие условия ответственности за причиненный вред, которые входят в содержание понятия «генеральный деликт». К числу этих условий относятся:
противоправность поведения причинителя вреда;
причинная связь между его противоправным поведением и вредом;
вина.
Наряду с генеральным деликтом, определяющим общие условия ответственности за вред, закон предусматривает ряд особых случаев, к каждому из которых применяются специальные правила, образующие специальные деликты. Например, к числу специальных деликтов относятся нормы, регулирующие ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности (ст. 1079 ГК), ответственность за вред, причиненный несовершеннолетними (ст. 1073, 1074), ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1070) и др.
Соотношение между генеральным деликтом и специальными деликтами можно выразить следующим образом: если закон предусмотрел специальный деликт, то к соответствующим отношениям должны применяться нормы этого деликта; нормы генерального деликта подлежат применению при отсутствии специального деликта. И тем не менее основные, изначальные категории деликтного права содержатся в правилах о генеральном деликте, а нормы специальных деликтов опираются на них.
2. Гражданская ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия.
2.1. Правосудие как особая функция государственной власти. Система судов РФ.
Правосудие - вид правоохранительной и правоприменительной государственной деятельности, в которой реализуется судебная власть.
Наиболее широкое понимание правосудия философско-феноменологическое, где осуществление правосудия представляют в виде исполняемого ритуала (акта, действа), направленного на приобретение законной силы случая применения права при разрешении каких-либо споров. Вынесенное решение само может приобрести силу закона, равную применённой правовой норме (прецедент).
В теории права и в законодательстве правосудие нередко трактуется широко, и подразумевает всю сферу юстиции, включая процессуальную и исполнительную деятельность. Например, в уголовном праве России в понятии субинститута преступлений против правосудия термин правосудие охватывает как досудебную (дознание и предварительное следствие), так и судебную процессуальную деятельность, а также исполнение судебных решений. Это понимание правосудия в широком смысле.
Однако, например, Конституция России указывает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом (при этом, определения того, что такое «правосудие», она не содержит). Федеральный конституционный закон РФ «О судебной системе Российской Федерации» в части первой ст. 4 также подчёркивает:
Правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами, учрежденными в соответствии с Конституцией РФ и настоящим Федеральным конституционным законом. Создание чрезвычайных судов и судов, не предусмотренных настоящим Федеральным конституционным законом, не допускается.
Поэтому в содержание понятия «правосудие» в законодательстве часто включается только судебная деятельность по рассмотрению и разрешению различных категорий дел. Это понимание правосудия в узком смысле.
В Российской Федерации правосудие:
Осуществляется только судом (специальными государственными органами в лице судей).
Судьи и присяжные заседатели обладают особым правовым статусом, обеспечивающим их независимость и самостоятельность при принятии решений.
Правосудие осуществляется путём рассмотрения гражданских, конституционных, уголовных, административных и арбитражных дел.
Правосудие реализуется через гражданское, конституционное, уголовное, административное и арбитражное судопроизводство.
Акты реализации правосудия носят общеобязательный характер.
Система судов РФ и их компетенция представлены в следующей таблице:
Суды высшей инстанции Конституционный суд Российской Федерации Верховный суд Российской Федерации Высший Арбитражный Суд Российской Федерации
Суды общей юрисдикции Военные суды
Суды II инстанции Конституционный (уставный) суд субъекта Российской Федерации (не является подчиненным Конституционному Суду РФ) Суды субъектов Российской Федерации(верховные суды республик,краевые, областные суды, суды автономных округов, автономной области, городские суды городов федерального подчинения) Военные (флотские) окружные суды Федеральные арбитражные суды округов (кассационная инстанция)(10 штук)
Арбитражные апелляционные суды (апелляционная инстанция)(20 штук)
Суды I инстанции - Городские и районные суды, мировые судьи (последние - суды субъектов Федерации, для которых апелляционной инстанцией являются районные (городские) суды) Гарнизонные военные суды Арбитражные суды субъектов Российской Федерации
Рассматривают дела Соответствие нормативных правовых актов всех уровней действующей Конституции РФ, - Конституционный суд РФ. Соответствие нормативных правовых актов субъектов Федерации их Конституциям (уставам)- Конституционные (уставные) суды субъектов РФ Уголовные, административные, гражданские и иные дела, подведомственные судам общей юрисдикции Уголовные, административные, гражданские и иные дела, подведомственные судам общей юрисдикции, имеющие отношение к военнослужащим и организациям, в которых имеется военная и приравненная к ней служба Судебные споры в сфере экономической деятельности
2.2. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия: основания возникновения, особенности возмещения вреда.
Наличие ответственности суда (судьи), осуществляющего правосудие, является одной из гарантий нормального функционирования судебной системы и механизма реализации судебной власти. Любые незаконные действия органа судебной власти (судьи) при отправлении правосудия должны рассматриваться как нарушение принципов правосудия. Это связано со следующим.
1. Орган судебной власти является властным участником гражданского процессуального правоотношения, наличие властных полномочий в рамках правового государства априори предполагает наличие ответственности за неправомерные действия, неправомерность использования властных полномочий.
2. Орган судебной власти является обязательным участником любого гражданского процессуального правоотношения, что исключает возможность перенесения ответственности на иных лиц либо снятие ответственности за нарушение принципов правосудия вообще.
3. Обращение заинтересованного лица (потребителя юридических услуг) в суд является для него экстраординарным действием, именно по результатам данного обращения им и окружающими делаются выводы о наличии и действенности правовых гарантий судебной власти, установленных в действующем законодательстве.
4. Нарушение принципов правосудия органом судебной власти в силу правоприменительного характера его деятельности «искажает» установки законодателя в применяемых нормативных актах, а также обманывает «ожидания» потребителей юридических услуг от итогов правоприменения.
Нарушение органом судебной власти принципов правосудия должно иметь последствия, предусмотренные в гражданском процессуальном законодательстве, позволяющие исправить данные правонарушения со стороны суда. Рассматриваемые последствия выражаются в наличии безусловных оснований для отмены ранее вынесенного судебного акта вышестоящей судебной инстанцией. По существу, это основные положения права на справедливое судебное разбирательство, сформулированное в ст. 6 Европейской Конвенции. В рамках гражданского процесса они определяются как грубое нарушение норм процессуального законодательства (гражданской процессуальной формы) и закреплены в ч. 2 ст. 364 ГПК РФ: решение суда первой инстанции подлежит отмене независимо от доводов кассационных жалобы, представления в случае, если:
1) дело рассмотрено судом в незаконном составе;
2) дело рассмотрено судом в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания;
3) при рассмотрении дела были нарушены правила о языке, на котором ведется судебное производство;
4) суд разрешил вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;
5) решение суда не подписано судьей или кем-либо из судей, либо решение суда подписано не тем судьей или не теми судьями, которые указаны в решении суда;
6) решение суда принято не теми судьями, которые входили в состав суда, рассматривавшего дело;
7) в деле отсутствует протокол судебного заседания;
8) при принятии решения суда были нарушены правила о тайне совещания судей.
В арбитражном процессе основания для безусловной отмены судебного решения перечислены в ч. 4 ст. 288 АПК РФ, ими в любом случае являются:
1) рассмотрение дела арбитражным судом в незаконном составе;
2) рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания;
3) нарушение правил о языке при рассмотрении дела;
4) принятие судом решения, постановления о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;
5) неподписание решения, постановления судьей или одним из судей либо подписание решения, постановления не теми судьями, которые указаны в решении, постановлении;
6) отсутствие в деле протокола судебного заседания или подписание его не теми лицами, которые указаны в ст. 155 кодекса;
7) нарушение правила о тайне совещания судей при принятии решения, постановления.
Особенностью этих негативных правовых последствий является то, что они могут быть устранены только в рамках возбужденного гражданского дела и только в предусмотренном соответствующим процессуальным кодексом порядке.
Иные последствия нарушения органом судебной власти принципов правосудия связаны с возмещением вреда другим лицам, так как суд при осуществлении правосудия действует обезличенно, что связано с принципами независимости, беспристрастности судей. Представляется необходимым рассмотрение вопроса о возможности привлечения органа судебной власти (в лице соответствующего финансового органа Российской Федерации) к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения вреда потребителям юридических услуг в случае нарушения судом (судьей) принципов правосудия.
Первой нормативной предпосылкой для этого являются:
1) статьи 6 и 41 Европейской Конвенции;
2) статья 53 Конституции РФ, определяющая, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц;
3) кроме того, п. 2 ст. 1070 ГК РФ прямо предусматривает ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.
Второй предпосылкой является положительная в этом вопросе судебная практика Европейского Суда по правам человека по применению ст. 41 Европейской Конвенции, а также Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П, определения Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. № 42-О, от 8 февраля 2001 г. № 43-О, положительная практика органов судебной власти по возмещению вреда по делам, вытекающим из уголовного судопроизводства.
Анализ вышеуказанных правовых актов и результатов судебной практики позволяет сделать вывод о том, что потребителем юридических услуг (гражданином, юридическим лицом, организацией, обратившейся за защитой прав и свобод в орган судебной власти) может быть поставлен вопрос о возмещении ему вреда от действий суда при отправлении правосудия в гражданском судопроизводстве в следующих случаях:
1) при вынесении органом судебной власти незаконного решения, нарушающего его конституционные права и свободы, имеющие международное признание и защиту в международных юрисдикционных органах. Речь идет, прежде всего, о нарушении материальных прав и свобод, закрепленных в разд. I Европейской Конвенции и протоколах к ней, гл. 2 Конституции РФ, а также прав процессуального характера - ст. 6 Европейской Конвенции, определяющей право на справедливое судебное разбирательство;
2) при вынесении судом судебного акта, разрешающего дело по существу, отмененного по безусловному основанию (судебная ошибка);
3) при иных нарушениях органом судебной власти норм гражданского процессуального права (гражданской процессуальной формы), повлекших причинение вреда потребителю юридических услуг.
При отсутствии приговора суда в отношении признания незаконности действий судьи при рассмотрении дела, отсутствии иных судебных актов о признании действий (бездействия) судьи незаконными потерпевший может обратиться за компенсацией вреда в Европейский Суд по правам человека при выполнении условий, установленных в ст. 34 и ст. 35 Европейской Конвенции:
нарушение права, указанного в Европейской Конвенции, либо в протоколах к ней;
исчерпание всех внутренних средств правовой защиты;
соблюдение шестимесячного срока с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу;
отсутствие тождества нарушенного права по уже рассмотренным, либо рассматриваемым Европейским Судом делам;
наличие достаточного обоснования жалобы, в том числе по заявляемому ко взысканию материальному ущербу и моральному вреду;
отсутствие фактов злоупотребления своим правом на обращение в Европейский Суд;
соблюдение установленной процедуры обращения в Европейский Суд (оформление жалобы, составление документов на соответствующем языке, наличие приложенных документов, порядок направления жалобы и иных материалов в Европейский Суд, расходы и т.д.).
При этом следует иметь в виду, что в силу ст. 41 Европейской Конвенции Европейский Суд может помимо судебных расходов и взыскать материальный ущерб, и возместить моральный вред. Например, Постановлением Европейского Суда по правам человека от 26 января 2006 г. № 77617/01 по делу «Михеев против Российской Федерации» в порядке применения ст. 41 Европейской Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 130 тыс. евро в возмещение причиненного ему материального ущерба и 120 тыс. евро - в возмещение морального вреда.
В другом Постановлении Европейского Суда по правам человека от 2 декабря 2004 г. № 42138/02 по делу «Ярославцев против Российской Федерации», признав нарушение п. 1 ст. 6 Европейской Конвенции (по делу обжалуется длительность судебного разбирательства и законность принятого судом решения об отказе в государственной регистрации автомобиля заявителя в органах ГИБДД России), Европейский Суд постановил, что государство-ответчик обязано выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с п. 2 ст. 44 Европейской Конвенции 1600 евро в качестве компенсации морального вреда в пересчете на российские рубли по курсу, действующему на день выплаты, плюс сумму налогов, которые могут быть начислены на эту сумму.
Однако Европейский Суд в порядке ст. 41 Европейской Конвенции может прийти к выводу, например, о том, что установление факта нарушения требований п. 3 ст. 5 Европейской Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией любого причиненного заявителю материального ущерба и морального вреда. Суд по этому делу также вынес решение в пользу заявителя о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.
Открытым остается вопрос о возможности возмещения вреда лицу, если, несмотря на международную судебную практику (наличие прецедента в постановлениях Европейского Суда), суд вынес незаконное решение, а потерпевшему отказывают в обращении в Европейский Суд в связи с тем, что жалоба по существу является аналогичной той, что уже была рассмотрена Европейским Судом (п. b ч. 2 ст. 35 Европейской Конвенции) . Действующее гражданское арбитражное и арбитражное процессуальное законодательство в отношении данной ситуации никаких правил не содержит. Вряд ли можно распространить на этот случай действия статей ГПК РФ и АПК РФ даже по аналогии, содержащих основания для отмены судебного акта в связи с неправильным применением, либо неприменением норм материального права (например, ст. 363 ГПК РФ), так как практика Европейского Суда в качестве источника права на законодательном уровне пока не признается. Более того, в рассматриваемом случае нарушается право лица на справедливое судебное разбирательство. Аналогичная ситуация возможна, если судом при принятии решения по существу не были учтены положения, содержащиеся в постановлениях Конституционного Суда РФ, а заинтересованное лицо утратило возможность обращения в вышестоящие инстанции с соответствующими жалобами (истечение срока, отсутствие уважительных причин для их восстановления и т.п.).
Данная ситуация может быть разрешена путем включения в перечень оснований для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам рассматриваемого случая (ст. 392 ГПК РФ и ст. 311 АПК РФ, соответственно) при условии, что соответствующие постановления и Европейского Суда, и Конституционного Суда РФ предшествовали принятию оспариваемого акта.
Во-первых, п. 6, 7 ст. 311 АПК РФ косвенно свидетельствуют об этой возможности, так как в качестве оснований для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам уже выступают:
1) признание Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного арбитражным судом в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;
2) установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Европейской Конвенции при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека.
Во-вторых, значительно усилится необходимость изучения действующими судьями практики как Конституционного Суда РФ, так и Европейского Суда, что будет способствовать повышению общего уровня качества отправления правосудия в гражданском судопроизводстве.
В-третьих, это самый оптимальный путь исправления допущенной судебной ошибки и по временному отрезку (см. сроки пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам по сравнению с иными сроками пересмотра), и по затрачиваемым судебным ресурсам, и по минимальности внесения комплексных изменений в действующие ГПК РФ и АПК РФ. Кроме того, рассмотрение дела по вновь открывшимся обстоятельствам предполагает возможность рассмотрения дела по существу, что невозможно в порядке кассации и надзора.
В случае признания действий (бездействия) судьи по осуществлению правосудия незаконными приговором суда, либо иным судебным актом возмещение вреда возможно на основании действующего российского законодательства и существующей судебной практики (вторая ситуация пока не нашла своего закрепления, несмотря на указания Конституционного Суда РФ в Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П) .
Второй и третий случаи частично нашли свое разрешение в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П, который дал расширительное толкование п. 2 ст. 1070 ГК РФ и распространил ее правила не только на уголовное, но и на гражданское судопроизводство, однако при этом ввел и новые условия (по существу, новые нормы права) применения гражданско-правовой ответственности в этих случаях.
Формальное толкование текста рассматриваемого Постановления Конституционного Суда РФ и его выводов позволяет поставить на обсуждение вопрос - является ли ошибкой, упущением либо прямым намерением отсутствие в тексте упоминания еще о двух видах судопроизводства, предусмотренных ч. 2 ст. 118 Конституции РФ - административного и конституционного? Другими словами, повлечет ли последствия, предусмотренные в п. 2 ст. 1070 ГК РФ, возникновение обязательства по возмещению вреда, деятельность суда (судьи) в рамках административного и конституционного судопроизводства по отправлению правосудия, признанная впоследствии приговором суда или иным судебным актом незаконной?
Расширительное толкование «расширительного толкования» суждений Конституционного Суда РФ представляется некорректным. Соответственно, остается возможность толкования только ч. 2 ст. 1070 ГК РФ, которая устанавливает, что вред, причиненный при осуществления правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Терминология «вред, причиненный при осуществлении правосудия» свидетельствует о том, что она касается любого из четырех существующих видов судопроизводства и связана только с противоправным деянием судьи, предусмотренным действующим уголовным законодательством РФ. Таким образом, любые иные незаконные действия (бездействие) суда (судьи) при отправлении правосудия посредством административного или конституционного судопроизводства основанием для возмещения вреда потерпевшему являться не будут. Это еще раз свидетельствует об отсутствии четких границ между видами судопроизводства, предусмотренными в ч. 2 ст. 118 Конституции РФ, и необходимости определения границ самостоятельности административного судопроизводства и его содержания.
С точки зрения международного права деление правосудия на виды судопроизводства не имеет значения. Следовательно, необходимо законодательно закрепить возможность возмещения вреда потерпевшим лицам от иных незаконных действий органов судебной власти, связанных с нарушением принципов осуществления правосудия и правом на справедливое судебное разбирательство.
На этом же настаивает и Конституционный Суд РФ в Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П в силу невозможности разрешения данного вопроса самостоятельно, в силу его неподведомственности: в п. 3 резолютивной части постановления указано, что Федеральному Собранию надлежит в законодательном порядке урегулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также определить подведомственность и подсудность дел применительно к случаям, предусмотренным абзацем вторым п. 1 резолютивной части данного постановления, руководствуясь Конституцией РФ и с учетом данного постановления.
Существующая судебная практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов подтверждает невозможность возмещения вреда по условиям, предусмотренным в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П в отношении судебных актов (действий, бездействия судьи), не разрешающих дело по существу, до внесения нормативных изменений. В основном отказы в возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) суда (судьи) в рамках гражданского судопроизводства, не связанными с вынесением судебного акта, разрешающего дело по существу, основаны на определении неподведомственности этих дел судам.
Например, в судебных актах можно встретить следующие формулировки:
В Определении Верховного Суда РФ от 26 января 2006 г. № КАС05-644 указано, что в принятии заявления к Верховному Суду РФ и казне РФ в лице Министерства финансов РФ о возмещении вреда отказано правомерно, поскольку требования о возмещении вреда, причиненного заявителю действиями судей при осуществлении правосудия, не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства. В Определении Верховного Суда РФ от 10 июля 2003 г. № 49-Г03-61 отмечено, что в принятии к рассмотрению иска о защите права на кассационное обжалование и компенсации морального вреда отказано правомерно, поскольку действия (бездействие) судьи не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
В Определении Верховного Суда РФ от 24 июня 2003 г. № 50-Г03-5 установлено, что в принятии к рассмотрению заявления об оспаривании действий (бездействия) судов и судей отказано правомерно, поскольку данное дело не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
В Определении Верховного Суда РФ от 16 июня 2003 г. № 49-Г03-43 указано, что в принятии заявления о защите права на правосудие и компенсации морального вреда отказано правомерно, поскольку в законодательном порядке не урегулированы вопросы возмещения государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства, в случае если вина судьи установлена не приговором суда.
В Определении Верховного Суда РФ от 20 марта 2003 г. № 49-Г03-22 указано, что в принятии к рассмотрению заявления о защите права на судебную защиту и возмещении морального вреда отказано правомерно, поскольку ответственность суда или судьи за действия, связанные с осуществлением правосудия, за исключением случаев, когда вина судьи установлена приговором суда, действующим законодательством не предусмотрена.
В Определении Верховного Суда РФ от 18 февраля 2003 г. № 49-Г03-8 установлено, что в принятии к рассмотрению искового заявления о защите права на правосудие и компенсации морального вреда отказано правомерно, поскольку заявленное требование не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, а вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия, может быть возмещен лишь при установлении вины судьи вступившим в силу приговором.
В рамках арбитражного процесса в Постановлении Президиума ВАС РФ от 18 июня 2002 г. № 313/02 дело по иску о возмещении убытков, причиненных в процессе осуществления правосудия, было признано подведомственным арбитражному суду, однако направлено для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, поскольку в Определении Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. № 42-О указано, что эти дела подлежат пересмотру.
Таким образом, конституционное толкование п. 2 ст. 1070 ГК РФ есть, но механизма реализации данного толкования нет, по существу, Конституционным Судом РФ введена новая практика - «полунорм права», показывающая необходимость разработки и закрепления в законодательстве механизма принудительного исполнения Постановлений Конституционного Суда РФ и внесения соответствующих изменений в законодательство об исполнительном производстве.
Данная проблема не нова и уже отмечалась в юридической литературе в отношении действия: абз. 4 ст. 79 Закона о Конституционном Суде РФ, который предусматривает, что «в случае, если решением Конституционного Суда Российской Федерации нормативный акт признан не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью или частично либо из решения Конституционного Суда Российской Федерации вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании, государственный орган или должностное лицо, принявшие этот нормативный акт, рассматривают вопрос о принятии нового нормативного акта, который должен, в частности, содержать положения об отмене нормативного акта, признанного не соответствующим Конституции Российской Федерации полностью, либо о внесении необходимых изменений и (или) дополнений в нормативный акт, признанный неконституционным в отдельной его части. До принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция Российской Федерации»; и п. 1 ст. 80 Закона о Конституционном Суде РФ, предусматривающем, что если решением Конституционного Суда РФ нормативный акт признан не соответствующим Конституции РФ полностью или частично либо из решения Конституционного Суда РФ вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании: «Правительство Российской Федерации не позднее трех месяцев после опубликования решения Конституционного Суда Российской Федерации вносит в Государственную Думу проект нового федерального конституционного закона, федерального закона или ряд взаимосвязанных проектов законов либо законопроект о внесении изменений и (или) дополнений в закон, признанный неконституционным в отдельной его части. Указанные законопроекты рассматриваются Государственной Думой во внеочередном порядке».
Следует согласиться с А.В. Мазуровым, который, комментируя вышеуказанные статьи, отмечает, что ст. 80 (п. 1) закона не позволяет депутатам Государственной Думы внести законопроект, приводящий неконституционные положения федерального закона в соответствие с Конституцией РФ: «Она обязывает дожидаться и принимать такие законопроекты только от Правительства и тем самым ограничивает самостоятельность органа законодательной власти и право законодательной инициативы депутатов Государственной Думы... Довольно подробно зарегламентировав действия различных органов государственной власти по приведению неконституционных актов в соответствие с Конституцией, статья 80 Закона пренебрежительно «забыла» о Государственной Думе и Совете Федерации и обеспечении конституционности их нормативных актов, а также о международных договорах РФ, которые могут быть предметом рассмотрения Конституционного Суда. Поэтому исполнение решений Конституционного Суда о неконституционности таких юридических документов должно осуществляться в соответствии с пунктом 12 части первой статьи 75, статьей 79 Закона и принятыми в соответствии с ними решениями (правовыми позициями) Конституционного Суда» .
В свете рассматриваемой проблематики данные пробелы в федеральном конституционном законодательстве, регулирующем механизм реализации решений Конституционного Суда РФ, связанных с действиями Государственной Думы и Совета Федерации, требуют скорейшего устранения.
Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что вред, причиненный вынесением органом судебной власти незаконного судебного акта, разрешающего дело по существу, будет возмещен при следующих условиях, так как признается и действующим законодательством, и существующей судебной практикой. На основании ч. 2 ст. 1070 ГК РФ и абз. 1 п. 1 резолютивной части Постановления Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П предмет доказывания по делу о возмещении вреда будут составлять следующие факты:
1) спор должен быть разрешен по существу независимо от вида судопроизводства;
2) вид судопроизводства не имеет значения;
3) вынесенный судебный акт должен нарушать интересы заявителя, причем законом не предусматривается необходимости вступления данного судебного акта в законную силу;
4) наличие причинной связи между незаконностью вынесенного судебного акта, разрешающего спор по существу, и приговором, установившим вину судьи и вступившим в законную силу;
5) виновность судьи в вынесении незаконного судебного акта, подтвержденная вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу;
6) факт причинения вреда (убытков и морального вреда);
7) размер вреда (через его расчет);
8) причинно-следственная связь между вынесенным незаконным судебным актом и причиненным вредом.
Возможность возмещения вреда, причиненного иными незаконными действиями (бездействием) органа судебной власти (не связанными с разрешением дела по существу) при отправлении правосудия, существующей судебной практикой не признается, в том числе, если было вынесено незаконное судебное решение, в дальнейшем отмененное по безусловным основаниям (нарушение норм процессуального права).
2.3. Проблемы регрессивной ответственности судей за вред, причиненный при осуществлении правосудия.
С точки зрения гражданского процессуального права, претворение «указаний» Конституционного Суда РФ, связанных с возможностью возмещения вреда от незаконных действий органа судебной власти при рассмотрении дела в гражданском судопроизводстве (когда спор не разрешается по существу), на практике выглядит весьма проблематичным по следующим основаниям.
В предмет доказывания по рассматриваемому Постановлению Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П (абз. 2 п. 1 резолютивной части) должны входить следующие факты.
1. Основания для возмещения вреда:
уголовно ненаказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в гражданском судопроизводстве, в том числе незаконное наложение судом ареста на имущество;
нарушение разумных сроков судебного разбирательства;
несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования;
неправомерная задержка исполнения и др.
Из приведенного перечня видно, что это наиболее часто встречающиеся на практике процессуальные правонарушения со стороны органов судебной власти при осуществлении ими правосудия.
2. Незаконные действия (бездействие) органа судебной власти не должны быть связаны с вынесением судебных актов, разрешающих дело по существу, - судебным решением, определением о прекращении производства по делу, определением об оставлении заявления без рассмотрения.
3. Незаконные действия (бездействие) должны быть совершены органом судебной власти виновно: заинтересованное лицо должно доказать наличие вины судьи в совершенных им незаконных действиях. Это условие несколько абсурдно, так как затрагивает субъективную составляющую деятельности представителя судебной власти (волевой момент) и не связано с привлечением самого судьи к административной или уголовной ответственности, где вина входит в состав правонарушения (преступления) и влияет, как правило, на размер соответствующей ответственности. Осуществление правосудия, как уже говорилось выше, происходит органом судебной власти обезличенно, проявление какой-либо заинтересованности судьи в исходе дела уже может служить основанием для привлечения его к соответствующей ответственности. Более того, указание в исковом заявлении на виновность судьи в дальнейшем - в случае отказа в удовлетворении иска - может стать поводом для привлечения самого заявителя к уголовной ответственности за клевету. Данное положение также не будет способствовать росту обращений заинтересованных лиц с подобными заявлениями.
Во-первых, обязательность установления вины в нарушение принципа независимости судей делает необходимым обсуждение (кем бы то ни было) мотивов и психологических реакций конкретного судьи при принятии им решений и совершения процессуальных действий. Это недопустимо и не соответствует принципу независимости судей.
Во-вторых, установление вины судьи в совершении незаконного процессуального действия (т.е. выяснение субъективного отношения судьи к этому деянию) невозможно без дачи объяснений самим судьей. Но тогда кому, когда и при каких обстоятельствах он должен давать эти объяснения, поскольку законом установлен конституционный принцип равного статуса судей, независимо от вида производства, в котором он отправляет правосудие, и принадлежности к судебной системе (арбитражные суды, суды общей юрисдикции, Конституционный Суд РФ). Признание вины в совершении незаконного деяния, пусть и процессуального характера, конкретного человека, обладающего статусом судьи, без его объяснений (право быть выслушанным - одно из составляющих прав на справедливое судебное разбирательство) будет ущемлять уже права самого судьи, совершившего это деяние.
В-третьих, вина в гражданском праве не имеет большого значения при определении составов правонарушений и ответственности, в отличие от уголовного права.
Все это позволяет сделать вывод о том, что при отсутствии признаков уголовного преступления в действиях судьи, установленных приговором суда, нарушения норм процессуального права должно учитываться исходя из объективного состава, без учета субъективного к нему отношения судьи.
Таким образом, основаниями для привлечения государства к ответственности по возмещению вреда, причиненного незаконным деянием органа судебной власти и нарушающим право на справедливое судебное разбирательство, должны быть только критерии объективного, но не субъективного характера. Иначе это либо будет нарушать принципы судебного разбирательства, либо сведет к абсолютной невозможности привлечения государства к гражданско-правовой ответственности за незаконные деяния процессуального характера его представителей в лице органов судебной власти.
4. Вина судьи в совершении незаконных действий (бездействия) должна быть установлена не приговором суда по уголовному делу, а «иным соответствующим судебным решением». Выполнение этого условия является также невозможным. Данная формулировка абсолютно не связана системно ни с наукой гражданского процессуального права, ни с действующим гражданским процессуальным законодательством и существующей судебной практикой, ни с положениями самого Постановления Конституционного Суда РФ.
Во-первых, формулировка неточна, так как в рамках и гражданского, и арбитражного процесса судебный акт (постановление) в виде судебного решения в силу ч. 1 ст. 13 ГПК РФ, ч. 1 ст. 15 АПК РФ принимается только при разрешении дела по существу. Но это по смыслу самого же рассматриваемого Постановления Конституционного Суда РФ невозможно (см. выше).
Во-вторых, установление вины судьи в вынесении им незаконного акта либо в совершении иного процессуального действия (бездействии) не входит в полномочия ни одного из судов вышестоящих инстанций - апелляционной, кассационной, надзорной инстанции. Правда, в рамках гражданского процесса предусмотрена возможность вынесения судом частного определения в случае выявления нарушений законности (ст. 226 ГПК РФ), однако традиционно признается, что это средство реагирования на незаконные действия других участников процесса и иных лиц, но не действий органов судебной власти. Последнее невозможно, так как все действия должны осуществляться только в форме, предусмотренной действующим процессуальным законодательством, а ГПК РФ формы реагирования судебных органов на незаконные действия судебных органов, кроме как в стадиях пересмотра вынесенных судебных актов в порядке апелляции, кассации и надзора, по вновь открывшимся обстоятельствам не содержит.
Ситуация может дойти до абсурда, когда в силу равенства своего статуса судьи будут направлять в адрес других судей частные определения, «обмениваться» этими определениями, каким-то образом «реагировать» на частное определение другого судьи (суда), нести определенную ответственность и т.п. В этом ряду указания кассационной инстанции, обязательные для нижестоящего суда (ст. 369 ГПК РФ, п. 15 ч. 2 ст. 289 АПК РФ) по своей возможности нарушения принципа независимости покажутся «детской шалостью».
Поэтому, без четкого закрепления в процессуальном законе это невозможно, соответственно, невозможно использовать на практике в качестве основания для возмещения вреда частное определение суда, указывающего на процессуальные нарушения другим судом (судьей).
5. Общие условия гражданско-правовой ответственности:
факты причинения вреда;
причинно-следственная связь с незаконными действиями (бездействием) суда (судьи);
размер убытков, морального вреда.
Заключение
Обобщая вышесказанное, можно констатировать следующее:
1. Законодательство, определяющее статус судей, обязывает их нести дисциплинарную, административную и уголовную ответственность. Возможность привлечения судей к гражданско-правовой ответственности не нашла своего законодательного закрепления, в связи с чем вопросы подобной ответственности судей за вред, причиненный незаконными действиями (или бездействием) при осуществлении правосудия, требуют дальнейшего исследования и законодательной регламентации.
2. Законоположения об ответственности судей не являются совершенными. Законодатель не определил своего отношения к понятиям «поступок, позорящий честь и достоинство судьи», «профессиональная ошибка», «судебная ошибка». Отсутствует ясность в вопросе о том, какие профессиональные ошибки влекут ответственность и кто должен быть ответчиком - государство или судья (судьи). Основания привлечения судей к ответственности должны быть достаточно определенно закреплены в федеральных законах.
3. Существующий в настоящее время механизм привлечения судей к ответственности порождает ряд проблем и не создает благоприятных условий для «самоочищения» судейского корпуса. Привлечь судей к ответственности сложнее, чем депутатов представительных органов государственной власти.
Следовательно, институту ответственности государства за вред, причиненный действиями (бездействием) и решениями судебных органов и их должностных лиц, только предстоит занять реальное место в правовой системе.
Список нормативных источников и литературы
1. Законодательство и официальные документы
1.1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изменениями на 11 мая 1994 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.2. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) (с поправками от 30 декабря 2008 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.3. Гражданский кодекс Российской Федерации (ГК РФ) (части первая, вторая, третья и четвертая) (с изменениями и дополнениями на 17 июля 2009 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.4. Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ (ГПК РФ) (с изменениями и дополнениями 9 ноября 2009 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
1.5. Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" (с изменениями и дополнениями на 9 ноября 2009 г.) // СПС Гарант-Максимум 2010
2. Общая и специальная литература
2.1 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая. Общие положения. - М.: Кодекс, 2008.
2.2 Вишняков О.В. Судебная власть о возмещении вреда в сфере правосудия // Российский судья. 2008. № 1. С. 20-23.
2.3 Вишняков О.В. Особенности гражданско-правовой ответственности за вред причиненный при осуществлении правосудия // Российский судья. 2008. № 3. С. 10-13.
2.4 Гражданское право: учебник. Т. IV. Изд. 3-е / под ред. Е.А. Суханова. - М.: Инфра-М, 2007.
2.5 Калинина И. Ответственность государства за причиненный вред // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 4. С. 162-170.
2.6 Колиева А.Э. Проблемы возмещения государством вреда, причиненного при отправлении правосудия // Вестник Северо-Осетинского государственного университета имени Коста Левановича Хетагурова. 2009. № 1. С. 93-98.
2.7 Колиева А.Э. Гражданско-правовая ответственность государства за вред, причиненный судебными органами // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2007. № 3. С. 93-95.
2.8 Мазуров А.В. Комментарий к Федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации". - М.: Норма, 2008.
2.9 Муравский В.Ф. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный в результате уголовного или административного преследования: исторический анализ российского законодательства // История государства и права. 2006. № 8. С. 15-17.
2.10 Репьев Г.А. Гражданско-правовое регулирование ответственности за вред, причиненный судебными органами (судьями) в сфере уголовного судопроизводства // Российский судья. 2007. № 3. С. 36-38.
2.11 Репьев Г.А. Условия установления вины государственных органов за причиненный вред // Бюллетень нотариальной практики. 2007. № 1. С. 35-38.
2.12 Симонян С.Л. Развитие законодательства об ответственности государства за вред, причиненный гражданину // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2007. № 1. С. 21-30.
3. Судебная и иная практика
3.1 Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П // СПС Гарант-Максимум 2010
3.2 Определение Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2001 г. № 42-О // СПС Гарант-Максимум 2010
3.3 Постановлением Европейского Суда по правам человека от 26 января 2006 г. № 77617/01 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.4 Постановлении Европейского Суда по правам человека от 2 декабря 2004 г. № 42138/02 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.5 Постановление Европейского Суда по правам человека от 02.12.2004 N 42138/02. // СПС Гарант-Максимум 2010
3.6 Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 декабря 2005 г. N 30865/96 // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2006. N 7. // СПС Гарант-Максимум 2010
3.7 Определении Верховного Суда РФ от 26 января 2006 г. № КАС05-644 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.8 Определении Верховного Суда РФ от 10 июля 2003 г. № 49-Г03-61 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.9 Определении Верховного Суда РФ от 24 июня 2003 г. № 50-Г03-5 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.10 Определении Верховного Суда РФ от 16 июня 2003 г. № 49-Г03-43 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.11 Определении Верховного Суда РФ от 20 марта 2003 г. № 49-Г03-22 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.12 Определении Верховного Суда РФ от 18 февраля 2003 г. № 49-Г03-8 // СПС Гарант-Максимум 2010
3.13 Постановлении Президиума ВАС РФ от 18 июня 2002 г. № 313/02 // СПС Гарант-Максимум 2010
Защита прав частных лиц от затрагивающих их действий государственных органов и их должностных лиц является основой, краеугольным камнем всех современных конституций и правовых систем. Конституция Российской Федерации 1993 г. в статьях 2, 45, 46 и 53 также урегулировала соответствующие принципы, гарантировав возможность защиты индивидуальных прав, в том числе государственную защиту прав и свобод человека и гражданина.
Так, в соответствии с положениями ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
В ст. 53 Конституции Российской Федерации закреплен один из способов защиты нарушенных прав и свобод человека и гражданина, а также конституционно-правового статуса личности в целом. В соответствии с ним каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Этим закреплен общий принцип имущественной ответственности государства за вред, причиненный гражданам в результате незаконных действий органов государственной власти и их должностных лиц. Существование и действие рассматриваемой статьи особенно важно, поскольку "важнейшее место в системе гарантий прав и свобод занимает институт правовой ответственности государства, его органов" Абдуллаев М.И. Права человека и закон [Текст] - СПб., Питер. 2008. - С. 202..
Эта ситуация не нова в России. Так, еще в XIX в. Государственная канцелярия, комментируя проект нового уголовного судопроизводства, отмечала: "Когда те самые органы государственной власти, которые установлены для охранения силы законов и общественного порядка, подают пример беззакония и непорядка, тогда возникает неуважение к властям и нравственная распущенность, при которой государство колеблется в самых его основаниях" Вишняков О.В. Особенности гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный при осуществлении правосудия [Текст] // Российский судья. - 2008. - № 3. - С. 27.. Позже Н.М. Коркунов писал, что правонарушения должностных лиц "больше, чем правонарушения частных лиц, подрывают авторитет закона, колеблют прочность юридического порядка: они более непосредственно отзываются на интересах всего государства" Российское законодательство X-XX веков. Т. 6: Законодательство первой половины XIX века. [Текст] / Под ред. Виленского Б.В.- М., Юридическая литература. 1988. - С. 361..
Поэтому, на наш взгляд, следует согласиться с точкой зрения тех авторов, которые рассматривают институт обязательств вследствие причинения вреда "как универсальный способ защиты всех субъективных прав, принадлежащих гражданам, юридическим лицам и государству, вне зависимости от их отраслевой принадлежности" Ярошенко К.Б. Возмещение вреда, причиненного гражданам действиями должностных лиц [Текст] // Советское государство и право. - 1982. - № 8. - С. 137..
Видный российский правовед Н.С. Таганцев на рубеже XIX и XX вв., анализируя судебную практику, отмечал: "Вознаграждение за вред и убытки, причиненные преступлением или проступком, составляет в сущности предмет гражданского права, вследствие чего оно и должно быть определено на основании законов гражданских" Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных 1885 года [Текст] / Под ред. Таганцева И.С. - М., Статут. 2003. - С. 98.. С аналогичной позицией уже в советский период выступали С.Н. Братусь и А.П. Кун Кун А.П. Вопросы возмещения вреда, причиненного гражданину актами власти [Текст] // Правоведение. - 1983. - № 6. - С. 81.. Вместе с тем следует отметить, что рассматриваемый вид деликтной ответственности сложен ввиду, в частности, его пограничности с конституционным, административным, финансовым и другими отраслями права.
Вред, причиненный в результате незаконной властной деятельности, отражается не только на имущественных, но и других правах и благах потерпевшего. Таким образом, незаконная деятельность властных органов и их должностных лиц порождает целый комплекс правоотношений по восстановлению прав потерпевшего. Очевидно, что нормы, направленные в совокупности на возмещение причиненного вреда, взаимосвязаны настолько, что принадлежат к единому правовому институту восстановления прав граждан, потерпевших от незаконных актов государственной власти. Вместе с тем нормы, закрепленные в ст. ст. 1069 и 1070 Гражданского кодекса РФ, являясь составной частью указанного комплексного института, остаются в то же время нормами гражданского права.
Что касается штрафной функции, то она носит скорее вспомогательный характер, так как вред возмещает казна, а не непосредственный причинитель ущерба. Поэтому нет большого смысла рассуждать об акте возмездия государства по отношению к самому себе. Пожалуй, о реализации штрафной функции, а также превентивной, можно говорить в аспекте применения регрессного иска к виновным государственным органам и лицам, поданного в гражданско-правовом судебном порядке Батурин В.А. Проблемы ответственности за вред, причиненный незаконными действиями органов внутренних дел [Текст] // Юридический мир. - 2008. - № 1. - С. 35..
Кстати, следует акцентировать внимание на особенностях ответственности государства за вред, причиненный актами суда, которая является одной из наиболее проблематичных тем всего института гражданско-правовой ответственности и имеет существенную специфику по сравнению с ответственностью за вред, причиненный в результате деятельности иных органов государственной власти и их должностных лиц.
В общетеоретическом плане ответственность за вред, причиненный судебными органами, можно разделить на три вида, первым из которых будет гражданско-правовая ответственность государства за вред, причиненный в результате незаконного привлечения судом к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности Репьев Г.А. Гражданско-правовое регулирование ответственности за вред, причиненный судебными органами (судьями) [Текст] // Российский судья. - 2007. - № 3. - С. 28..
Из приведенного в ч. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ перечня видно, что указанные незаконные действия могут иметь место при рассмотрении уголовных дел и дел об административных нарушениях. В перечисленных случаях для возмещения вреда нет необходимости устанавливать вину, вред компенсируется во всех случаях подтверждения факта причинения ущерба. Однако при этом соответствующий судебный акт должен быть признан незаконным (отменен вышестоящим судом), а также должна быть установлена причинно-следственная связь между незаконным судебным актом и последствиями.
Многими авторами отмечается неполнота указанных оснований невиновной ответственности судебных органов, предусмотренной п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ. Так, совершенно необоснованно не указано об ответственности за незаконное задержание подозреваемого, за применение такой меры пресечения, как залог; а также за необоснованное наложение ареста на имущество - два последних обстоятельства стали особенно актуальны в последнее время, так как они могут повлечь значительные экономические убытки и нередко применяются в качестве одного из инструментов в конкурентной борьбе различных экономических группировок.
Кроме того, имущественный вред может быть причинен такими необоснованными и незаконными административными взысканиями, как штраф, конфискация предмета, явившегося орудием совершения или непосредственным объектом административного правонарушения, лишение гражданина специального права, административное выдворение за пределы РФ. Но на сегодняшний день вред, образовавшийся в результате всех вышеперечисленных незаконных действий, подлежит возмещению по правилу, изложенному в ст. 1069 Гражданского кодекса РФ, то есть при условии установления вины судьи.
Можно выделить еще два вида ответственности за вред, причиненный при осуществлении правосудия. Критерием разграничения служит способ доказывания вины судьи и сущность постановленных судебных актов.
Наиболее сложный в реализации вид ответственности предусматривает, что вина причинителя вреда должна быть доказана судом в рамках уголовного процесса. Указанная в ч. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ ответственность требует наличия вступившего в силу приговора суда по преступлениям, предусмотренным ст. ст. 305 ("Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта") либо 293 ("Халатность") Уголовного кодекса РФ. При этом вина судьи должна быть выражена или в форме прямого или косвенного умысла (по первому составу преступления), или в виде неосторожности (при совершении халатности).
При этом возмещение вреда возможно как в рамках уголовного судопроизводства при рассмотрении дела в отношении судьи путем подачи гражданского иска по правилам ст. 44 Уголовно-процессуального кодекса РФ, так и путем предъявления самостоятельного иска в рамках гражданского судопроизводства (однако и в последнем случае для удовлетворения заявленных исковых требований о возмещении причиненного вреда необходим вступивший в законную силу обвинительный приговор в отношении судьи) Вишняков О.В. Возмещение вреда, причиненного неправомерными действиями судебных органов: от личной ответственности судьи к ответственности государства [Текст] // Российская юстиция. - 2008. - № 10. - С. 32..
С 2001 г. можно выделить и третий вид гражданско-правовой ответственности при отправлении правосудия - ответственность за вред в результате принятия судебных постановлений по вопросам, определяющим процессуально-правовое, но не материально-правовое положение сторон. Подобные виновные действия могут быть совершены в виде наложения ареста на имущество, нарушения сроков судебного разбирательства, несвоевременного вручения лицу процессуальных документов, приведшего к пропуску сроков обжалования.
В принципе основным отличием ответственности за вред в результате действий (бездействия) судьи при разрешении вопросов, не связанных с осуществлением правосудия по существу дела, является неприменение базового правила о презумпции вины причинителя вреда. Иными словами, вина судей или судьи должна быть доказана самим пострадавшим Афанасьев С.Ф. Гражданско-правовая ответственность суда (судей) общей юрисдикции в свете ее процессуальной реализации [Текст] // Администратор суда. - 2007. - № 3. - С. 19..
Тем не менее в действующем гражданском законодательстве отсутствуют нормы, регулирующие данный вид ответственности. Поэтому, несомненно, необходимо законодательно урегулировать данный вопрос, впрочем, как и вопрос об ответственности судьи в случае прекращения уголовного преследования в его отношении по нереабилитирующим обстоятельствам. То обстоятельство, что делинквентом является судья, создает существенные трудности в привлечении указанных должностных лиц к ответственности, что связано прежде всего с особым статусом судей. Подобный подход может быть признан нарушением основополагающего конституционного принципа равенства перед правосудием, в том числе равенства в ответственности за образовавшийся ущерб. В большей мере соответствовало бы конституционным принципам исключение условия вины из конструкции гражданско-правовой ответственности в сфере правосудия по аналогии с пунктом первым ст. 1070 Гражданского кодекса РФ, то есть установление таких правовых норм, в соответствии с которыми вред возмещался бы в случае отмены вступившего в законную силу судебного акта всегда, за исключением случаев, когда его принятие или вступление в силу послужило результатом позиции пострадавшего.
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2010. № 1 (22). С. 73-76.
© Д.В. Вершинина, 2010 УДК 347.918(075.8)
О гражданско-правовой ответственности судей за причинение
ВРЕДА ПРИ ОТПРАВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ON THE CIVIL RESPONSIBILITY OF JUDGES FOR THE HARM-DOING DURING
THE JUDICATURE IN THE RF
Д.В. ВЕРШИНИНА D.V. VERSHININA
В статье говорится о проблеме гражданско-правовой ответственности судей в РФ за причинение вреда при отправлении правосудия на современном этапе, а также приводится несколько примеров зарубежного опыта в регулировании данных вопросов.
This article describes the problem of the civil legal judge"s responsibility for making harm by jurisdiction nowadays in RF, also it has a few examples of regulation this questions by foreign laws.
Ключевые слова: гражданско-правовая ответственность, ответственность судей, отправление
правосудия, компенсация вреда, регресс.
Key words: civil-law responsibility, judicial responsibility, justice departure, harm indemnification, recourse.
Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействиями) органов государственной власти и их должностных лиц (ст. 53) , в том числе и в сфере правосудия.
Судья как должностное лицо и представитель судебной власти в силу особого занимаемого им положения наделен широким кругом прав и обязанностей по отношению к другим участникам судопроизводства. Для более эффективной реализации возлагаемых на него прав и обязанностей и неукоснительного соблюдения положений закона необходимо наличие кореллирующих мер ответственности, которые бы имели своё, в первую очередь, превентивное воздействие при условии создания механизмов их реального применения.
Но, к сожалению, несовершенство правовых конструкций не всегда позволяет, а в большинстве случае делает невозможным или весьма затруднительным привлечение представителей правосудия к определенным видам ответственности. А практика применения соответствующих правовых норм выявляет отсутствие законодательно закрепленных и в связи с этим отлаженных на практике способов реализации данных нор-
мативных предписаний. Сказанное в полной мере можно отнести к положениям, касающимся возможности привлечения судей к гражданско-правовой ответственности за причинение своими действиями вреда физическим или юридическим лицам при отправлении правосудия по гражданским делам.
При анализе существующего законодательного регулирования института юридической ответственности судей, в том числе ФКЗ «О судебной системе» , закона «О статусе судей в РФ» , Кодекса судейской этики , мы неизбежно приходим к выводу о том, что законодатель до сих пор не регламентировал вопросы привлечения судей к гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный при осуществлении правосудия, а вышеперечисленные правовые акты не содержат специальных положений о данном виде юридической ответственности.
Формально сама возможность привлечения судьи к гражданско-правовой ответственности в сфере гражданского судопроизводства закреплена в действующем ГК РФ. Так, в соответствии с п. 2 ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
Возникает вопрос, означает ли формулировка данной статьи, что возможность компенсации вреда связывается, во-первых, с обязательным наличием вины судьи, и во-вторых, должна ли вина быть установлена лишь приговором суда, вступившим в законную силу. Законность данных положений и явилась предметом рассмотрения КС РФ, который установил, что положение пункта 2 статьи 1070 ГК РФ не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в результате незаконных действий (бездействия) суда (судьи), если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением .
В соответствии с позицией органа конституционного правосудия, положение о вине судьи, установленной приговором суда, не может служить препятствием для возмещения вреда, причиненного действиями (или бездействием) судьи в ходе осуществления гражданского судопроизводства, в случае если он издает незаконный акт (или проявляет противоправное бездействие) по вопросам, определяющим не материально-правовое (решение спора по существу), а процессуально-правовое положение сторон. Уголовно ненаказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в гражданском судопроизводстве должны рассматриваться как нарушение права на справедливое судебное разбирательство, что предполагает необходимость справедливой компенсации лицу, которому причинен вред нарушением этого права .
Кроме того, КС РФ «дал указание» органам законодательной власти (Федеральному Собранию РФ) урегулировать применительно к названным случаям основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также подведомственность и подсудность такого рода дел.
Можно констатировать, что за восемь лет, прошедших с момента выражения КС РФ своей позиции по указанным вопросам, и до настоящего момента законодатель не прислушался к пожеланиям органа судебной власти и нормативно их не закрепил. В связи с чем на практике предписания КС РФ не
исполняются и до сих пор при заявлении подобного рода требований о взыскании с суда вреда, причиненного лицу в связи с рассмотрением гражданских дел, суды отказывают в принятии таких заявлений по мотиву того, что требования о возмещении вреда, причиненного действиями судьи при осуществлении правосудия, не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, т. е. по мотиву неподведомст-венности спора суду , или по мотиву того, что в конкретном случае в отношении судьи вопрос о привлечении его к уголовной ответственности не решался, а иной порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями суда, действующим законодательством не урегулирован .
Но необходимо все же ещё раз отметить, что, несмотря на практику игнорирования органами законодательной власти, а также высшими судебными инстанциями актов КС РФ, механизм компенсации вреда, причиненного при осуществлении правосудия по гражданским делам, существует. «Вне зависимости от того, будет издан специальный закон (либо сделаны дополнения к ГПК РФ) или нет, это не меняет главного: имеются все юридические основания говорить о подведомственности данных дел судам, поскольку охраняемое законом право должно быть защищено. Естественно, для судебной практики было бы полезно законодательно определить основания и порядок возмещения вреда, подсудность дел и соотношение этих процедур с проверочными инстанциями» .
Для нормативного оформления института гражданско-правовой ответственности в сфере причинения вреда органами правосудия весьма полезным бы было проанализировать и зарубежный опыт регулирования настоящей проблемы.
Так, во Франции в соответствии с Кодексом судоустройства государство возмещает ущерб, причиненный в результате неправильной деятельности по осуществлению правосудия. Однако эта ответственность наступает, когда судья или коллегиальный орган, деятельность которых обжаловал потерпевший, совершили грубую ошибку или отказали в правосудии. Ответственность судей за личную профессиональную ошибку регулируется законодательством о статусе маги-
стратуры и особыми законами в отношении судей специальных судов. Согласно ст. 1 Органического закона 79-43 от 18 января 1979 г., внесшего изменения в статус судей, судья персонально ответственен за свои действия. Но государство гарантирует возмещение ущерба, причиненного ошибками судей, сохраняя за собой право предъявления регрессного иска .
В соответствии с законодательством Нидерландов судья может быть привлечен к гражданско-правовой ответственности лишь за отказ в доступе к правосудию. Причем неправомерное и оспариваемое решение судьи должно быть очевидно неправомерным, в связи с чем рассматриваться как произвол и небрежность в использовании незаконным путем своих законных прав.
В Великобритании действует принцип иммунитета судей от гражданско-правовой ответственности. Основной прецедент сложился к 1613 г., когда было установлено, что судью нельзя привлечь к ответственности за что-либо, что он сказал или сделал в ходе судебного процесса. Он не может отвечать за свои приказы или приговоры, даже если они ошибочны, пока не выходит за пределы своей юрисдикции. В этих случаях он не будет нести и материальной ответственности за деликт. Но это не означает, что судья обладает абсолютным иммунитетом и не может быть привлечен к ответственности. Степень неприкосновенности изменялась в зависимости от статуса судьи. Всегда проводилось различие между судьями высших судов, которые освобождались от гражданской ответственности, даже если они действовали злонамеренно, и судьями низших судов, которые пользовались неприкосновенностью только тогда, когда действовали в пределах своей юрисдикции. Судья Высокого суда наделен абсолютным иммунитетом за акты, осуществленные в судебном качестве. Магистраты признаются ответственными за действия, совершенные в отсутствие юрисдикции или с превышением юрисдикции (ultra vires), а также за умышленные действия, даже если они не выходят за пределы полномочий .
В США компенсационная функция личной ответственности судей реализуется недостаточно эффективно. Судьям предостав-
ляется абсолютный иммунитет при условии, что они действовали в пределах служебных полномочий, независимо от наличия умысла и незаконности в их действиях. Отсутствие вины причинителя ущерба исключает возможность успеха рассмотрения иска о компенсации. В 1871 г. Конгресс утвердил Закон «О гражданских правах», известный как Параграф 1983, 42 и.8.С., в соответствии с которым, «когда лицо, которое под предлогом любого статута, указа, постановления или обычая штата или территории подвергает гражданина США либо иное лицо лишению прав, привилегий или иммунитетов, дарованных Конституцией и законами, или является причиной таких нарушений, оно несет ответственность перед пострадавшим... благодаря предоставлению последнему права предъявить иск или посредством иной надлежащей процедуры». Позже в Конгресс США был, в частности, внесен параграф 1483 - Билль, который предусматривал возможность возмещения издержек на юридическую помощь за счет судьи, только когда судья может быть признан ответственным согласно доктрине иммунитета. Доктрина иммунитета призвана защитить судей от истцов, не согласных с их решениями, устраняя риск произвольного возложения ответственности на судью.
В Новой Зеландии запрещено предъявление иска к судье, за исключением случаев, когда он превысил юрисдикцию или действовал в отсутствие юрисдикции .
В ФРГ параграфом 839 Германского гражданского уложения установлено такое ограничение ответственности судей при принятии ими судебных актов: «Если должностное лицо нарушит свои служебные обязанности при вынесении судебного решения по правовому вопросу, оно несет ответственность за причиненный вследствие этого вред только в случае, если нарушение обязанностей составляет уголовное преступление. Данное положение не применяется к нарушающему обязанности отказу или при задержке выполнения им своих служебных обязанностей».
Возвращаясь к современной российской законодательной базе, надо отметить, что нормативная разработка института гражданско-правовой ответственности судей за вред,
причиненный при отправлении правосудия, является остро необходимой, так как на сегодняшний день граждане и юридические лица фактически лишены конституционного права на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействиями) органов правосудия, что для РФ как демократического правового государства является неприемлемым. «Абсолютный запрет гражданско-правовой ответственности судьи нетерпим, ибо это элиминирует побудительный мотив деятельности официальных лиц -строгое следование закону при выполнении служебных обязанностей» .
Необходимо четко определить пределы, основания и условия гражданско-правовой ответственности государства и судей, а также порядок привлечения к ней. В целом представляется, что гражданская ответственность судьи должна наступать только в исключительных случаях серьезного нарушения обязанностей, очевидных злоупотреблений и грубой небрежности со стороны судьи. Необходимым считаем и закрепление положения о том, что судьи отвечают в порядке регресса перед государством за ущерб, причиненный при осуществлении правосудия, а также установление особенностей и дифференциации ответственности судьи в зависимости от различных видов нарушений обязанностей судьями.
Применение личной гражданско-правой ответственности судей будет являться важнейшим инструментом в обеспечении и стимулировании отправления правосудия надлежащим образом, гарантией недопустимости произвола и злоупотреблений представителей власти, что ни в коей мере не будет
являться нарушением или ограничением прав
судей при отправлении ими правосудия.
1. Конституция Российской Федерации // Российская газета. - 1993. - № 237.
2. Федеральный конституционный закон «О судебной системе» от 31.12.1996 г. № 1-ФКЗ // Российская газета. - 1997. - № 3. - 6 янв.
3. Закон «О статусе судей в Российской Федерации» от 26.06.1992 г. № 3132-1 // Российская газета. - 1992. - № 170. - 29 июля.
4. Кодекс судейской этики, утвержден VI Всероссийским Съездом судей 02.12.2004 г. // Вестник ВАС РФ. - 2005. - № 2.
5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть 2 // Собрание законодательства РФ. -1996. - № 5. - Ст. 410.
6. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 08.02.2001 г. № 43-О // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2001.
7. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25.01.2001 г. № 1-П // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2001.
8. См., например: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2005 г. № КАС05-519 // СПС «КонсультантПлюс».
9. См., например: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.12.2005 г. № 5-Г05-106 // СПС «КонсультантПлюс».
10. Терехова Л.А. Об ответственности государства за действия судей при рассмотрении гражданских дел // Арбитражный и гражданский процесс. - 2007. - № 12.
11. Бойцова Л.В. Ответственность государства и судей за вред, причиненный гражданам при отправлении правосудия // Журнал российского права. - 2001. - № 9. - С. 55.
12. Там же. - С. 56-57.
13. Там же. - С. 59.
Об ответственности судей за процессуальные нарушения
Л.А.Терехова
Задачами гражданского судопроизводства в соответствии со ст.2 ГПК РФ являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод, законных интересов граждан и иных субъектов. Особенность процессуальных правоотношений выражается в том, что обязательным их субъектом является суд. Именно своевременная и компетентная деятельность последнего должна способствовать выполнению задач, определённых в ст.2 ГПК РФ.
Практика рассмотрения судами общей юрисдикции гражданских дел свидетельствует о том, что суды допускают процессуальные нарушения, отражающиеся на правах участников судебного разбирательства. Механизм процессуальных санкций таков, что основными среди них являются так называемые неблагоприятные процессуальные последствия. В отношении ряда субъектов процессуальных отношений эти неблагоприятные последствия действуют непосредственно. Например, если лицо, участвующее в деле, пропустит срок на подачу кассационной жалобы, то права на совершение данного процессуального действия у него не будет (ст.109 ГПК РФ). Если представитель, не имеющий надлежащим образом оформленных полномочий, подаст исковое заявление в суд, оно будет возвращено (ч.1 ст.135 ГПК РФ). Если сторона удерживает у себя доказательства и не представляет их суду, суд вправе обосновать свои выводы объяснениями другой стороны (ч.1 ст.68).
Что же касается ответственности судей, то нормами ГПК в качестве неблагоприятных для судьи процессуальных последствий по конкретному делу предусмотрены лишь отвод (ст.16) и отмена решения (ст.364). Закон о статусе судей в РФ1 предусматривает ещё дисциплинарную ответственность (ст.12.1), но это длительный процесс. Он не может восприниматься лицами, участвующими в деле, как санкция за нарушения, имевшие место при рассмотрении именно их дела.
Между тем, механизм ответственности судей, а конкретно – гражданско-правовой, существует уже более трёх лет, но до сих пор не освоен заинтересованными лицами.
Согласно ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Ответственность государства за вред, причинённый судьёй при рассмотрении дела, возможна на основании п.2 ст.1070 ГК РФ, причём без предусмотренного данной статьёй приговора в отношении судьи, а на основании решения по гражданскому делу.
Такая возможность предусмотрена Постановлением Конституционного Суда РФ от 25.01.01 по делу о проверке конституционности положения п.2 ст.1070 ГК РФ, 2 в котором разъяснено следующее. Судебные акты, которые хотя и принимаются в гражданском судопроизводстве, но которыми дела не разрешаются по существу и материально-правовое положение сторон не определяется, не охватываются понятием «осуществление правосудия» в том его смысле, в каком оно употребляется в пункте 2 ст.1070 ГК РФ. В таких актах решаются, главным образом, процессуально-правовые вопросы, возникающие в течение процесса, – от принятия заявления и до исполнения судебного решения, в том числе при окончании дела (прекращение производства по делу и оставление заявления без рассмотрения). Уголовно ненаказуемые, но незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в гражданском судопроизводстве (такие, как незаконное наложение судом ареста на имущество, нарушение разумных сроков судебного разбирательства, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения и т.п.) должны рассматриваться как нарушение права на справедливое судебное разбирательство. Последнее предполагает компенсацию лицу, которому причинён вред. Положение о вине судьи, установленной приговором суда (п.2 ст.1070), не может служить препятствием для возмещения вреда, причинённого действиями (или бездействием) судьи. В этом случае вина судьи может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением.
Рассмотрим наиболее типичные процессуальные нарушения, которые могли бы стать предметом самостоятельного судебного разбирательства по названной Конституционным Судом РФ категории дел.
Грубейшим процессуальным нарушением является несоблюдение сроков рассмотрения дел, установленных в ст.154 ГПК. Например, средний срок рассмотрения дел о возмещении вреда в судах г.Омска составляет 5 месяцев 6 дней, т.е. превышает более, чем вдвое, срок, установленный законом. Из числа дел данной категории всего лишь 42% были рассмотрены в срок. Интересная деталь состоит в том, что рассмотренные в срок дела заканчивались отказом от иска, оставлением заявления без рассмотрения или заключением мирового соглашения. В тех же делах, где суду необходимо было принять решение, срок неизменно нарушался.
Одной из причин нарушения сроков рассмотрения являются необоснованные и частые отложения судебного разбирательства по делу. Например, в деле по иску П. к Региональному отделению фонда социального страхования, рассмотренному Омским райсудом, исковое заявление поступило 5.06.02, а 25.06.02 дело назначают к слушанию на … 20.08.02. В назначенный день рассмотрение дела откладывается на 11.09.02 без указания причин для такого действия. Далее, 11.09.02 судебное разбирательство откладывается вновь, поскольку запрашивается страховое дело. Между тем, необходимость такого запроса была очевидной уже при подаче искового заявления, и почему судья не сделал этого в период подготовки - – непонятно. Решение по делу было вынесено 23.10.02, т.е. спустя 4 месяца и 18 дней с момента поступления искового заявления3.
Причины для отложения разбирательства по делу могут быть самыми разнообразными. Одна из самых распространённых – необходимость истребования дополнительных доказательств. Если такая необходимость выявляется во время судебного разбирательства, это само по себе свидетельствует о слабой подготовке дела. Но когда отложения имеют место по 4 и более раз, а рассмотрение дела растягивается на многие месяцы4, речь должна идти об ответственности судей.
Ещё одна распространённая причина отложения судебного разбирательства – неявка участников. Казалось бы, подобные факты нельзя ставить в упрёк судьям (за исключением случаев неизвещения). Однако в определённых случаях такое обстоятельство, как неявка участников, может создаваться искусственно и служить способом затягивания разбирательства по делу, если по каким-либо причинам судья не желает выносить по делу решение. Именно такое впечатление складывается при знакомстве с делом по иску Р. к ООО «Стройконтракт», рассмотренному Куйбышевским судом г. Омска. Иск был подан бывшим работником организации-ответчика, получившим производственную травму. Исковое заявление поступило в суд 20.09.01г. и первое судебное заседание было назначено на 15.10. В это судебное заседание не явился ответчик, и, несмотря на то, что его извещение было признано надлежащим, суд отложил судебное разбирательство на 15.11.01 (что уже было за пределами сроков, установленных ст.99 ГПК РСФСР). Всё это время, т.е. почти 2 месяца, судья почему-то «не замечал» необходимости привлечения в дело третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора. Для судьи это стало очевидным лишь 15.11.02г., и по этой причине судебное разбирательство было отложено на 25.12.02, после чего следует череда отложений (всего 11), связанных то с неявкой ответчика, то с неявкой третьих лиц. Причём с третьих лиц каждый раз, для каждого судебного разбирательства берут новое заявление с просьбой рассмотреть дело в их отсутствие. Иногда такое заявление взять «забывают» и этим обстоятельством пользуются как основанием для очередного отложения. В одном из судебных заседаний (30.05.02г.) поводом к отложению становится неявка свидетеля Г., который заявил лицу, доставлявшему повестку, что в суд не придёт, т.к. не хочет. Судья определяет ему штраф в 2500 руб. и принудительный привод на 6.08.02г.. Но сам принудительный привод не оформляется, и 6.08.02г. в судебное заседание свидетель не явился вновь, не явился он и 9.08.02г., и именно в этот день судья наконец-то оформляет принудительный привод свидетеля на 10.09.02г.. Причём именно для этого судебного заседания судья в очередной раз «забывает» взять заявление у третьих лиц, со ссылкой на неявку которых вновь откладывает судебное разбирательство (принудительный привод долгожданного свидетеля был напрасным).
В связи с данными действиями суда необходимо отметить, во-первых, что как ГПК РСФСР (ст.157), так и новый РФ (ст.167) право просить суд о рассмотрении дела в их отсутствие и о направлении им копии решения предусматривает лишь для сторон, но не для третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования. Во-вторых, принудительный привод возможен для свидетеля при неявке по вторичному вызову (ст.160 ГПК РСФСР, ст.168 ГПК РФ). Суд же 30.05.02г. выносит определение о применении одновременно двух санкций: и штрафа, и привода за неявку по первому вызову. То, что в этот день привод так и не был оформлен, свидетельствует, очевидно, о том, что судья уже после вынесения определения ознакомился с требованиями закона.
В результате манипуляций с третьими лицами и свидетелем судья затянул дело с 20.09.01г. до 12.09.02г., т.е. дело находилось в суде неразрешённым в течение года. Но на этом история его «рассмотрения» не завершается. Представитель ответчика в судебном заседании 12.09.02г. заявляет ходатайство о передаче дела по подсудности в Центральный суд, по месту государственной регистрации организации. Судья удовлетворяет ходатайство и со ссылкой на ч.4 ст.122 ГПК РСФСР дело передаёт … в Первомайский суд. Указанный в материалах дела новый адрес ответчика действительно относится к Первомайскому району, а не к Центральному, и непонятно, почему сам ответчик (ведь это было его ходатайство) заблуждался насчёт собственного адреса. Определение о передаче дела было отменено Президиумом областного суда в надзорном порядке, и 15.12.02г. дело по иску Р. вновь принимает к производству тот же судья Куйбышевского суда, который и начинал его рассмотрение. На этот раз он избирает другую тактику для затягивания дела: запрашивает справки из регистрационной палаты, хотя уже в первое назначенное им судебное заседание 23.01.03г. явились все участники. Но в этот день дело так и не было рассмотрено. Судья упорно, в течение 5 месяцев, ведёт переписку с регистрационными и налоговыми органами, пока имевшийся в наличии ответчик не прекращает своё существование, а его правопреемник не исчезает. После того, как направленное организации-правопреемнику извещение возвращается с отметкой «по указанному адресу не значится», 16.05.г. судья выносит заочное решение об удовлетворении иска Р., хотя надлежащего извещения ответчика не было и неизвестно, существует ли организация-ответчик. Таким образом, дело находилось в производстве суда с 20.09.01г. по 16.05.03г., что составляет 1 год и 4 месяца5. Перспектив исполнения у такого решения нет (отсутствие должника). Складывается впечатление, что судья любой ценой стремился помочь ответчику уйти от ответственности. Напрашивается вопрос о персональной ответственности судьи за допущенные процессуальные нарушения.
Затягиванию рассмотрения дела способствуют и споры судов между собой о подсудности. И, хотя процессуальное законодательство всегда содержало чёткое правило о недопустимости споров о подсудности (ч.2 ст.125 ГПК РСФСР, ч.4 ст.33 и ч.4 ст.23 ГПК РФ), в судебной практике встречаются попытки это правило обойти. Так, в уже упоминавшемся деле по иску Р. к ООО «Стройконтракт» судья Первомайского суда, получив переданное из Куйбышевского суда по подсудности дело и не согласившись с коллегой (оснований для передачи, действительно, не было), направляет представление председателю областного суда, который вносит надзорный протест. Определение о передаче дела отменяется в надзорном порядке (дело рассматривалось до введениЯ в действие ГПК РФ 2002 г., и в настоящее время такие действия невозможны). За всеми этими действиями скрыт недопустимый для судов спор о подсудности.
В деле по иску С. к отделу социальной защиты, рассмотренном Омским райсудом, исковое заявление значится поступившим 30.06.03, оставлено без движения до 15.07.03г. и 15.07.03г. принято к производству. В судебном заседании 24.07.03 судья выносит определение о передаче дела мировому судье на основании ст.33 ГПК РФ как принятое с нарушением правил о подсудности (цена иска менее 10 МРОТ). Мировой судья принимает дело к производству, привлекает к участию в деле третье лицо, проводит 6.10.03г. предварительное судебное заседание, назначает дело на 20.10.03г., но в назначенный день снова проводит предварительное судебное заседание и выносит определение о передаче дела по подсудности в районный суд, т.к. дела о возмещении вреда жизни и здоровью в перечне ст.23 ГПК РФ отсутствуют6. Между тем, и ст.23 ч.4 и ст.33 ч.4 ГПК РФ (ранее – ст.125 ГПК РСФСР) содержат не допускающее толкований правило, запрещающее судам спорить о подсудности. Установлено данное правило в интересах граждан, чтобы не допустить бесконечных пересылок дела из одного суда в другой, как имело место в указанных делах.
Важным моментом является правильное определение состава лиц, участвующих в деле, и процессуального положения каждого из них. Типичные ошибки допускаются при рассмотрении дел с участием несовершеннолетних. В силу ст.1074 РФ гражданин, достигший 14 лет, сам отвечает за причинённый вред. Он вправе лично защищать свои права в суде, однако суд обязан привлечь к участию в таких делах законных представителей (ч.4 ст.37 ГПК). Права несовершеннолетних в возрасте до 14 лет защищают в процессе их законные представители, однако суд обязан привлекать к участию в таких делах самих несовершеннолетних (ч.3 ст.37 РФ). Родителей необходимо привлекать обоих, поскольку в соответствии со ст. 61 Семейного Кодекса РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей. Неправильно определённый состав участников – тоже одна из причин затягивания процесса. Например, по делу, рассмотренному Октябрьским судом, иск был предъявлен к несовершеннолетней 1985 года рождения, хотя по приговору суда было видно, что преступление она совершила совместно с младшей сестрой, освобождённой от уголовной ответственности за недостижением возраста. А со стороны истцов (потерпевших девочек было двое) выступали отец одной и мать другой, без своих супругов7. Другой пример: иск предъявлен отцом 13-летнего потерпевшего, мальчик к участию в деле не привлекался, а его мать привлечена как третье лицо на стороне истца. В качестве ответчиков привлечены оба родителя 15-летнего правонарушителя, а последний привлечён как третье лицо на стороне ответчиков. Подобные нарушения допущены и при рассмотрении этим же судом другого дела8. В качестве типичных можно также назвать следующие нарушения: 1) потерпевший Н. 1987 года рождения был сбит автомобилем. Иск подаёт его отец, сам Н. привлечён в качестве третьего лица на его стороне, мать Н. – тоже как третье лицо. В качестве ответчиков привлечены и водитель (по доверенности, т.е. в силу ч.1 ст.1079 ГК РФ может отвечать сам), и собственник автомобиля; 2) иск заявлен отцом 15-летней потерпевшей, которая не привлечена к участию в деле, как и 15-летний виновник происшествия9.
Серьёзные нарушения допускаются по делам, где заявлено ходатайство об обеспечении иска. В ряде дел подобные ходатайства вообще не были рассмотрены10. Вызывает сомнения сложившаяся в судах практика, по которой, после заявленного ходатайства об обеспечении иска судьи, не разрешая вопроса по существу, сначала направляют запросы в ГИБДД и в учреждение юстиции на предмет наличия автотранспорта или недвижимости у ответчика. Дальнейшие меры принимаются в зависимости от полученных ответов11. Между тем, в соответствии со ст.141 ГПК РФ заявление об обеспечении иска рассматривается в день его поступления, о принятии мер по обеспечению выносится определение. Исполнение этого определения производится немедленно, в порядке, установленном для исполнения судебных постановлений (ст.142 РФ), т.е. это порядок, установленный Законом об исполнительном производстве12, и заниматься этим должны судебные приставы-исполнители. Суды же, вместо того, чтобы рассмотреть вопрос и выбрать меру обеспечения в порядке ч.1 и 3 ст.140 ГПК РФ и вынести об этом определение, начинают розыск имущества, т.е. выполняют несвойственные судам функции. На розыск уходит время, и требование «немедленности», заложенное в основу обеспечения иска в ст. 141 и 142, уже невыполнимо. Попутно следует отметить бессмысленность обращения к учреждению юстиции: в подавляющем большинстве случаев граждане владеют лишь такой недвижимостью, которая является их единственным местом жительства. В силу ст.446 ГПК РФ взыскание на такой объект не может быть обращено.
По большинству дел суды прибегают к установленной законом возможности отложить составление мотивированного решения на срок не более 5 дней со дня окончания разбирательства дела (ст.199 ГПК РФ). На необходимость строгого соблюдения установленного ст.199 срока составления мотивированного решения указывается и в п.14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.03 «О судебном решении»13. Однако судьи обходят это требование, и по материалам дела установить, выдержан ли срок, невозможно. Можно лишь предполагать, что срок нарушен, основываясь на периоде времени, прошедшего от момента вынесения резолютивной части до направления дела в кассационную инстанцию, или основываясь на факте подачи «предварительной» кассационной жалобы14. Ни в одном (!) из дел, по которым откладывалось составление мотивированного решения, никаких отметок в протоколе о времени ознакомления участников с решением нет. Это позволяет судье писать решение сколь угодно долго. С одной стороны, ч.2 ст.229 ГПК РФ в п.п. 13 и 14 не упоминает об этих сведениях. Но в ч.2 ст. 193 говорится, что при объявлении только резолютивной части решения председательствующий обязан разъяснить, когда лица, участвующие в деле, представители могут ознакомиться с мотивированным решением, а ч.1 ст.229 устанавливает, что протокол должен содержать все существенные сведения о разбирательстве дела.
Рассмотренные процессуальные нарушения способны самым серьёзным образом отразиться на правах заинтересованных лиц. И вряд ли является эффективным такой метод борьбы с недобросовестными судьями, как «накопление» определённого объёма негативных отзывов на деятельность судьи, чтобы применить к нему меры дисциплинарной ответственности. В этом смысле более перспективным является путь, установленный Постановлением Конституционного Суда от 25.01.01г. В нём говорится о самостоятельной категории гражданских дел, когда вина судьи и мера его ответственности могут быть определены по иску заинтересованного лица. Конституционный Суд РФ предлагает Федеральному Собранию РФ урегулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействиями) судьи, а также подведомственность и подсудность такого рода дел.
Законодательные органы данное Постановление Конституционного Суда РФ проигнорировали. Думается, это основная причина, в связи с которой гражданско-правовой механизм ответственности судей за допущенные процессуальные нарушения до сих пор заинтересованными лицами не освоен.
Список литературы
1. Справочная информационная система «Консультант – Плюс».
3. Архив Омского районного суда. Дело № 2-164/03.
4. Архив Советского районного суда г.Омска. Дело № 2-1400/03; Архив Куйбышевского районного суда г.Омска. Дело № 2-6397/03; Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дело № 2-196/03.
5. Архив Куйбышевского районного суда г.Омска. Дело № 2-375/03.
6. Архив Омского районного суда. Дело № 2-43/04.
7. Архив Октябрьского районного суда г.Омска. Дело № 2- 8692/03.
8. Архив Омского районного суда. Дела №№ 2-752/03 и 2-476/03.
9. Архив Омского районного суда. Дело № 2-528/03; Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дела № № 2-1557/02 и 2-18/02.
10. Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дела №№ 2-178/03 и 2-18/02; Архив Омского районного суда. Дело № 2-528/03.
11. Архив Ленинского районного суда г.Омска. Дело № 2-1138/03; Архив Омского районного суда. Дело № 2-665/03; Архив Первомайского районного суда г.Омска. Дело № 2- 18/02.
12. СЗ РФ. 1997. .№ 30. Ст.3591.
13. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 2.
14. Архив Куйбышевского районного суда г.Омска. Дела №№ 2-6397/03; 2-6211/03;
15. Архив Кировского районного суда г.Омска. Дело № 2-178/03;
16. Архив Советского районного суда г.Омска. Дело № 2-1400;
17. Архив Омского районного суда. Дела №№ 2-43/04; 2-164/03; 2-476/03.
9.7. ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СУДЕЙ ЗА ВРЕД, ПРИЧИНЕННЫЙ ДЕЙСТВИЯМИ, НЕ СВЯЗАННЫМИ С РАЗРЕШЕНИЕМ ДЕЛА ПО СУЩЕСТВУ
Донцова Т.К., к.ю.н., доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин
Донцов Е.М. к.ю.н., доцент профессор кафедры гражданско-правовых дисциплин
Российский государственный университет туризма и сервиса Перейти на Гпавное МЕНЮ Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Аннотация. В работе рассматриваются проблемные вопросы, связанные с гражданской правовой ответственностью судей за вред, причиняемый действиями либо бездействием, не связанными с разрешением дела по существу1.
Ключевые слова: права граждан, судебная власть,
причинение и возмещение имущественного, морального вреда, вина судьи, ответственность судьи, государства.
«Нормою человеческих действий должна служить справедливость».
Н.Г. Чернышевский
С принятием Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова»2 был сделан решительный шаг на пути к разрешению вопроса о том, насколько же принцип независимости судей согласуется с конституционными гарантиями прав граждан на полное возмещение вреда, причиненного государственными органами (ст.53 Основного закона Российской Федерации).
Общеизвестно, что случаи возможных правонарушений со стороны судебных органов, причиняющих вред гражданам и юридическим лицам, не ограничиваются каким либо перечнем.
Вред может быть причинен гражданину и юридическому лицу при рассмотрении уголовного дела, в ходе гражданского, арбитражного либо административного судопроизводства. И не всегда такие последствия могут быть результатом деятельности суда по осуществлению правосудия (по смыслу, выявленному Конституционным Судом Российской Федерации). Так, например,
1 Данная работа выполнена с использованием Справочной Правовой Системы Консультант Плюс.
2 Положение пункта 2 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации, № 3, 2001 г.
незаконное наложение арбитражным судом (судьей) ареста на имущество юридического лица, нарушение сроков рассмотрения дела, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения, нарушение самим судьей норм процессуального закона в плане «хода-процедуры» самого судебного разбирательства: порядка, очередности объяснений лиц, участвующих в деле; создание искусственного уклона в сторону «допроса» истца по заявленным и обоснованным им имеющимся в деле требованиям, а не ответчика. Хотя общеизвестно, что именно ответчик, а не истец обязан по действующему законодательству доказать (доказывать) свою невиновность. Как быть в иных случаях, например, когда ответчик (и (или) его представитель) не представил и не представляет суду (судье) в разумные сроки доказательства своей полной или частичной невиновности, заявляет бесконечные и бессмысленные, имеющие лишь косвенное, а порой вообще никакого отношения к рассматриваемому делу различные ходатайства (с целью затянуть процесс) и судья их удовлетворяет? Соответственно, судебное разбирательство затягивается на целые годы, потому что оно постоянно откладывается. Кому это выгодно? Естественно ответчику (его представителю), который преследует лишь одну цель - любым способом уйти от ответственности (деморализовать истца; чтобы истец, уставший от слушаний дела, например в 3 года, пошел на определенные невыгодные для себя уступки и был «счастлив» получить от ответчика наличными, например, 5 тысяч рублей вместо положенных 50 тысяч рублей). Нередки случаи, когда истец умирает, не доживая до гарантированной государством судебной защиты. Все эти «хитросплетенные ходатайства», как и многие иные недобросовестные действия ответчика с целью уклонения от ответственности, хорошо известны практикующим юристам, адвокатам. Они «стары, как наш мир».
Закономерно возникает вопрос. Если они известны практикующим юристам, неужели они не известны судье? Если известны, тогда как в этих и им подобных случаях согласуются действия председательствующего с нормой статьи 156 ГПК Российской Федерации, которая говорит о том, что председательствующий помимо руководства судебным заседанием так же обязан устранять из судебного разбирательства всё, что не имеет отношения к рассматриваемому делу? Здесь по всей видимости пока остается больше вопросов, чем ответов.
Заслуживают внимания и оценки также многие другие обстоятельства, в том числе и морально-этическое поведение судей по отношению к лицам, участвующим в деле. Такие действия не охватываются термином «осуществление правосудия».
Предположим, что в процессе движения гражданского дела судья выносит определения, которые в соответствии с нормами Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут быть обжалованы или опротестованы, и в дальнейшем отменены апелляционной или кассационной инстанциями. В этих и им подобных случаях нередко сторонам, да и иным участникам процесса возможно причинение убытков, связанных с неоправданным затягиванием рассмотрения дела. Выходит, что неправильные или ошибочные действия судьи, причинившие материальный или моральный вред сторонам, другим участникам процесса, не являются надлежащими основаниями для возмещения такого вреда.
Отсутствие в законе определения «Правосудие» и ограничение ответственности в зависимости от наличия приговора в отношении судьи, фактически привели к невозможности для граждан и юридических лиц добиться возмещения причиненного судьей вреда.
В этой связи п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации давно вызывает резкую критику. Так, Л.В. Бойцова указала, что «...часть 2 ст. 1070 ГК исключает возможность прямого действия ст.53 Конституции Российской Федерации, общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении соответствующих исков о возмещении вреда, причиненного в процессе гражданского судопроизводства. В отличие от ч. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 53 Конституции не содержит никаких ограничений по сфере действия, основаниям ответственности и кругу должностных лиц, причиняющих ущерб. Таким образом, ч. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации лишает граждан права, закрепленного в ч. 1 ст. 46 Конституции, согласно которой каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Указанное положение Гражданского кодекса неконституционно и потому, что в результате отказа в праве на компенсацию ущерба от государства и отсутствия правового регулирования в действующем законодательстве вопроса о предъявлении исков к непосредственным причинителям ущерба -судьям граждане вовсе лишаются средства судебной защиты»3.
Было высказано мнение о том, что рассматриваемое положение Гражданского кодекса Российской Федерации должно было быть однозначно признано неконституционным.
В попытке исправить ситуацию и привести указанное положение в соответствие с Конституцией Российской Федерации, еще в 1998 году в Государственную Думу Российской Федерации был представлен на рассмотрение проект федерального закона «О внесении изменения в пункт 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации».
Указанным проектом предлагалось изменить п. 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, изложив его в следующей редакции:
В пояснительной записке к законопроекту указывалось, что согласно ст. 45 п. 1, ст. 46 п. 1, ст. 52 и ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц, государственная и судебная защита прав гарантируется, и государство обязано обеспечить потерпевшим доступ к правосудию. Поскольку эти требования Конституции Российской Федерации имеют безусловный характер, они не могут быть ограничены федеральными законами вообще, и Гражданским кодексом Российской Федерации, в частности.
3 Бойцова Л.В. Ответственность государства и судей за вред,
причиненный гражданам при отправлении правосудия // Журнал российского права. 2001, № 9.
Однако, п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации ограничивает возмещение вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием органа государственной власти - суда, при осуществлении правосудия случаями, когда вина судьи установлена приговором суда. Таким образом, п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает возможность антиконституционной ситуации (ст.53 Конституции Российской Федерации), когда факт причинения вреда органом государственной власти путем нарушения требований закона при осуществлении правосудия налицо и не ставится под сомнение, однако причиненный вред все же не подлежит возмещению.
В качестве обоснования «ухода от ответственности» приводилась достаточно распространенная ситуация, когда суд нарушает право гражданина на судебную защиту путем несоблюдения установленных сроков рассмотрения дела и тем самым причиняет ему вред, но происходит это не по вине судьи, а в связи с кадровой недоукомплектованностью суда.
Необходимо отметить, что практически любой практикующий юрист, адвокат сталкивается с ситуациями, когда негативные последствия возникают в результате действия (бездействия) судьи. В надежде получить гарантированное конституционное возмещение потерпевшая сторона использует в качестве средства защиты обращение в суд и получает отказ. Разумеется, не всегда требования о возмещении вреда в таких случаях основаны на законе. В отношении граждан можно сказать, что довольно часто проигравшая спор сторона пытается найти правду именно таким образом - предъявив иск к судье о возмещении причиненного вреда. Однако, среди таких обращений бывают действительно обоснованные.
При этом мы не берем в расчет случаи, когда граждане обосновывают свои требования тем, что вынесенное судьей решение впоследствии было отменено вышестоящей инстанцией. Действительно, в процессе пересмотра дел в апелляционной, кассационной, надзорной инстанциях рассматривается вопрос о законности принятого решения. Если решение отменяется вышестоящей инстанцией, то это означает, что решение было незаконным. В такой ситуации, по сути, имеется одно из составляющих условий деликтной ответственности. Однако, можно ли обосновывать требование о возмещении вреда одним этим обстоятельством, тем более что речь в данном случае идет о деятельности судей, наделенных иммунитетом и независимых при принятии решений?
При рассмотрении общих положений об ответственности государственных органов мы говорили о том, что признание решений или действий (бездействия) незаконными - есть доказательство противоправности. В отношении судей должно действовать и действует иное правило: вопрос о том, была ли допущена эта противоправность по вине судьи или в силу других обстоятельств - решается отдельно, в уголовном процессе. На наш взгляд, абсолютно справедливо мнение Конституционного Суда Российской Федерации о том, что в данной ситуации особый статус судьи предполагает определенную специфику разрешения вопроса о его вине в совершении незаконного деяния. В этом случае как никогда актуально требование п. 2 ст. 16 Федерального закона «О статусе судей», в соответствии с которым судья не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое судом решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет
установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.
В этой связи представляется целесообразным председателям судов и соответствующим квалификационным коллегиям установить практику изучения и оценки решений судов, отмененных вышестоящей инстанцией, на предмет их явной заведомой неправосудности либо возможной коррумпированности судей. Так, например, по оценке Комиссии по борьбе с коррупцией Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, обобщившей поступившие в 2000-2002 гг. материалы и обращения граждан, руководителей государственных и коммерческих организаций и других лиц, касающиеся вопросов коррупции в деятельности судебных органов Российской Федерации, усматриваются прямые факты укрывательства незаконных действий недобросовестных судей со стороны высших должностных лиц судейского сообщества. Общеизвестно, что в практике работы судов имелись случаи, когда судьи, допустившие серьезные нарушения закона, проявившие себя как неквалифицированные специалисты, длительное время не лишались судейских полномочий, а иногда находили неоправданное сочувствие у своих кол-лег4.
О наличии комплексного нарушения закона в судах, лишающего граждан России одного из основополагающих конституционных прав - права на судебную защиту, говорится в докладе Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации.
Доклад был подготовлен в порядке части второй и в соответствии с частью шестой пункта 4 «Положения о Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации». В основу доклада положен его проект, рассмотренный и одобренный 2 октября 2003 года на совещании экспертов Комиссии.
Предмет исследования для данного специального доклада обусловлен систематическими нарушениями прав граждан в судах всех уровней.
Более трети жалоб и других материалов, поступающих в Комиссию по правам человека, касаются грубых нарушений прав граждан судами (судьями).
На личном приеме граждане сообщают о произвольных, незаконных решениях, о предвзятом отношении некоторых судей, о нарушении ими основ этики, морали и нравственности, о полной безнаказанности судей даже в тех случаях, когда беззаконие очевидно.
В данном докладе подробно проанализированы нарушения, допускаемые судами на всех стадиях процесса, указано какие нормы законодательства позволяют судьям совершать незаконные действия и избегать ответственности.
В то же время данный документ не отражает одно из наиболее распространенных в российских судах нарушений - неоправданной длительности разрешения дел.
Хотелось бы отметить, что проблема исследования не ограничивается указанными случаями. Существенный вред может быть нанесен и другой процессуальной деятельностью суда, но именно волокита при рассмотрении гражданских и иных дел стала нашей национальной проблемой и отличительной чертой российского правосудия.
В свою бытность Председателем правительства Российской Федерации М.Е. Фрадков на первом выступле-
4 Постановление VI Всероссийского съезда судей от 2 декабря 2004 г. «О состоянии правосудия в Российской Федерации и перспективах его совершенствования» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, 2005 г., № 2.
нии в Государственной Думе 5 марта 2004 года отметил неэффективность судебной системы, когда даже по несущественным вопросам разбирательства ведутся месяцами5. К сожалению, даже не месяцами, а годами. Доходит до полнейшего абсурда, когда в судах общей юрисдикции дела рассматриваются от одного года до десяти лет! О какой гарантированной государством судебной защите прав, свобод, законных интересов граждан (ст.46 Конституции Российской Федерации) может идти речь, если истцы просто не доживают до этой гарантированной защиты? Испытывая нравственные страдания от волокиты, подрывают здоровье, психику, несут материальные затраты. Кто должен за это все отвечать, кто обязан компенсировать материальные затраты? Именно поэтому уже давно в сознании граждан рассмотрение дела в суде общей юрисдикции и его разбирательство ассоциируется с названием знаменитого произведения Алексея Николаевича Толстого «Хождение по мукам».
Пожалуй, меньше всего сведений о нарушениях сроков рассмотрения дел поступает из арбитражных судов Российской Федерации, в то время как суды общей юрисдикции грешат этим повсеместно. Не отрицает данный факт сам Председатель Московского городского суда О.А. Егорова, которая в одном из интервью указала на то, что такие случаи не редкость6.
В качестве средства борьбы с таким явлением может быть использовано лишь обращение в квалификационные коллегии судей, которые в соответствии с положениями п. 2 ст. 22 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»7 рассматривают жалобы, содержащие сведения о совершении судьей дисциплинарного проступка. При этом только грубое, систематическое нарушение сроков, установленных процессуальными нормами, может быть основанием для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности.
Конечно, вопрос о привлечении судей к такой ответственности сам по себе является дискуссионным. После принятия в ходе судебной реформы соответствующих поправок, процесс привлечения судьи к ответственности не стал проще. Фактически его разрешение осуществляется квалификационными коллегиями судей на основании собственного усмотрения. При решении вопроса о мере дисциплинарной ответственности судьи учитываются все обстоятельства совершенного проступка, ущерб, причиненный авторитету судебной власти и званию судьи, личность судьи и его отношение к совершенному проступку.
Вместе с тем, с жалобой на волокиту в квалификационные коллегии обращаются скорее не ради получения морального удовлетворения от сознания, что судья наказан. В большинстве случаев, такая мера является способом предотвращения возникновения материального ущерба, а зачастую и морального вреда.
Нередки случаи, когда в ходе разрешения имущественного спора налагается арест, в результате чего одна из сторон не может использовать какое-либо имущество и распоряжаться им. Затягивание судебного разбирательства в таких случаях неизбежно ведет к возникновению убытков, возможность возмещения которых на основании действующего законодательства фактически сводится к нулю.
Также нельзя не согласиться с тем, что затягивание на длительный срок разрешения вопроса, например, о расторжении брака и разделе имущества, может причинить сторонам моральный вред. Такие споры сами по себе причиняют нравственные страдания, а сопряженные с необходимостью многократной явки в суд, попытками доказать свою правоту, убедить судью рассмотреть спор как можно скорее, необходимостью писать многочисленные жалобы, в конечном итоге вызывают негативные изменения в эмоциональной сфере, вплоть до расстройства здоровья, причинения гражданам вреда.
Конечно, говоря о длительности судебного разбирательства нельзя во всем обвинять судью. Чтобы быть справедливыми, следует признать, что срок рассмотрения дела во многом зависит от его сложности, поведения сторон и иных обстоятельств. Поэтому прежде чем ставить вопрос об ответственности судьи за вред, причиненный нарушением разумных сроков разрешения дела, необходимо, на наш взгляд, четко и не двусмысленно и именно в законодательном порядке установить критерии определения вины судьи в совершении незаконного действия (бездействия), а также разрешить извечный вопрос: кто должен доказывать вину судьи в причинении вреда?
Именно вопрос о вине и распределении бремени ее доказывания при привлечении государства к имущественной ответственности за действия судей был рассмотрен Конституционным Судом Российской Федерации в ходе рассмотрения жалоб граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Если п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации весьма определенно устанавливает порядок доказывания вины судьи, то каким же образом должен быть разрешен этот вопрос в случаях, не подпадающих под определение «осуществление правосудия».
Повторимся, что под осуществлением правосудия понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая заключается в принятии актов судебной власти по разрешению подведомственных суду дел, т.е. судебных актов, разрешающих дело по существу. Как было отмечено нами ранее, рассчитывать на удовлетворение иска о возмещении вреда в данном случае возможно, если вина судьи в совершении противоправного действия установлена в порядке уголовного судопроизводства.
Остальные незаконные виновные действия (или бездействие) судьи в судопроизводстве (в том числе незаконное наложение судом ареста на имущество, нарушение разумных сроков судебного разбирательства, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения) влекут обязанность государства возместить причиненный вред вне зависимости от наличия приговора.
По мнению Конституционного Суда, во всех тех случаях, когда судья издает незаконный акт (или проявляет противоправное бездействие) по вопросам, определяющим не материально-правовое (решение спора по существу), а процессуально-правовое положение сторон, вина судьи может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением. При этом не действует положение о презумпции вины причините-
ля вреда, предусмотренное пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Нам представляется совершенно немотивированным последнее утверждение Суда о том, что презумпция вины причинителя в отношении причинения вреда судебными актами, не разрешающими дело по существу, не действует. Иными словами, вину в этих случаях должен доказывать потерпевший. С точки зрения права основания для такого вывода отсутствуют.
В рассматриваемом Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации указал, что всякое исключение из принципа виновности должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно.
По логике Конституционного Суда Российской Федерации на все незаконные судебные действия, не связанные с разрешением дела по существу, должно распространяться общее правило о презумпции вины причинителя вреда. Ведь в случаях отсутствия в законе специального правила всегда действует общее правило. Представляется, что в этом случае позиция Конституционного Суда Российской Федерации глубоко ошибочна, поскольку данное им толкование явно противоречит смыслу гражданского законодательства.
Хочется верить, что приняв такое решение Конституционный Суд Российской Федерации не последовал по пути судейской солидарности, а просто совершил распространенную ошибку и допустил подмену понятий.
Доказательством правоты нашей точки зрения служит так же тот факт, что спустя некоторый промежуток времени, государство все же прислушалось и признало справедливые нарекания со стороны общества, логики законодательства в отношении того, что оно обязано отвечать за действия (бездействия) нерадивых судей, допускающих волокиту судебных разбирательств. Кроме того, несмотря на многочисленные постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации, касающиеся вопросов соблюдения этики, культурного поведения со стороны судей при приеме граждан, производстве судебного разбирательства, некоторые судьи до сих пор, игнорируя их, попирают данные «указания». Судья, исходя из своего статуса прекрасно понимает, что гражданин не может ему ответить тем же хамством, иначе в отношении гражданина сразу же будет возбуждено уголовное дело за неуважение к суду. Поэтому не без оснований именно путем ужесточения наказания для недобросовестных судей, по мнению россиян, следует исправлять судейские нравы. Эта мера популярна у 51 % опрошенных, при этом 22 % высказались за то, чтобы упростить процедуру привлечения судей к уголовной ответственности (противоположный рецепт предложили лишь 7 % респондентов)8.
На фоне инициативы со стороны государства и в первую очередь, Президента Российской Федерации -Дмитрия Анатольевича Медведева о продолжении судебной реформы в плане ответственности государства за действия, бездействия «нерадивых» судей, которые нарушают права граждан, в «Российской газете» от 14 октября 2008 года вышла статья под заголовком: «Волокита подорожает». В ней говорится о том, что Верховный Суд Российской Федерации предложил установить твердые тарифы за любую волокиту в вопросах правосудия: затягивания следствия, неисполнение вердиктов, медлительность самого суда. За любую чинов-
8 Опрос с 23 по 27 октября 2003г. провел «РОМИР-Мониторинг», данные опубликованы в газете «Ведомости» за 3 ноября 2003 года.
ничью нерасторопность гражданин будет вправе предъявить счет казне. В основу данного законопроекта положен принцип ответственности государства за действия или бездействие его органов, повлекшие нарушение разумных сроков в сфере осуществления судопроизводства и исполнения вступивших в законную силу судебных актов9. Нельзя не поддержать очередные хорошие и справедливые, на наш взгляд, судебные реформы, направленные на обеспечение прав граждан в сфере правосудия, озвученные Президентом Российской Федерации 5 ноября 2008 года в Послании к Федеральному собранию Российской Федерации10.
Председатель Конституционного Суда Российской Федерации В. Зорькин в программе «Вести недели» от 7 декабря 2008 года отметил, что за 2008 год было отстранено от занимаемой должности по тем или иным причинам 75 судей. По нашему мнению, принятых мер недостаточно.
В этой связи, считаем необходимым законодательно предпринять так же следующие меры:
Внести изменения и дополнения в статью 2 ГПК Российской Федерации в части, определения понятия «Правосудие», под которым следует понимать судебное разбирательство подведомственных суду дел, оканчивающееся принятием актов судебной власти, разрешающее дело по существу.
2. Внести изменения в пункт 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, изложив его в следующей редакции:
«Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (или бездействия) органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 настоящего Кодекса».
Внести изменения и дополнения в пункт 2 ст. 22 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»11. В частности, разрешить участвовать лицу, подавшему жалобу на судью в квалификационную коллегию судей, при ее рассмотрении в коллегии, в том числе с участием представителя.
Создать специализированные суды в субъектах Российской Федерации, которые рассматривали бы только иски граждан, непосредственно предъявляемые к судье (судьям)12, о причинении им имущественного, морального вреда. Причем, в целях избежания корпоративности, солидарности со своими «коллегами», данные специализированные суды целесообразно «включить», путем создания иного Судебного Департамента при Верховном суде Российской Федерации (аналогия - Департаменты собственной службы безопасности при МВД, ФСБ, Таможенных и иных органах Российской Федерации, которые занимаются не только защитой своих сотрудников и членов их семей, но и предупреждают, раскрывают преступления, совершаемые самими сотрудниками).
Данные меры, на наш взгляд, явятся существенной конституционной гарантией прав граждан в сфере возмещения вреда, причиненного незаконными действиями, бездействиями государственных органов, в частно-
10 Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию. 05 ноября 2008г. // Российская газета. 2008. 06-12 ноября.
1 Подобно ряду Европейских государств.
сти, судьями; послужат стимулом для повышения законодательных требований к надлежащему отбору кандидатов на должность судьи из тех лиц, которые действительно отличаются высоким профессионализмом и моральными качествами.
Список литературы:
1. Конституция Российской Федерации. М., 1993.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть вторая) от 26.01.1996г. № 14-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 29.01.1996г., № 5. -Ст. 410.
3. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002г. № 1Э8-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 18.11.2002г., № 46. -Ст. 4532.
4. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации, № 3, 2001г.
5. Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации 5 ноября 2008 года // Российская газета. 06-12 ноября 2008г.
