Современные вопросы философии права. Философско-правовые проблемы в современном обществе

На сегодняшний день огромную актуальность приобрели следующие философско-правовые проблемы: проблема защиты прав личности, проблема смертной казни, проблема соотношения нравственности и морали, проблема осмысления понятий «право» и «преступление», проблема соотношения частной и государственной собственности. В данной статье рассмотрим некоторые философско-правовые проблемы, а именно защиту прав личности, соотношения нравственности и морали и проблемы применения смертной казни в системе наказаний.

Низкая социальная эффективность и даже дисфункциональность тех или иных институтов - распространенное явление в мировой и отечественной социальной истории и практике. Однако масштаб и значимость института прав человека не сравнимы ни с каким другим - именно он во многом определяет будущее страны: социальную, экономическую и политическую стороны.

Если обратиться к истории вопроса, то на протяжении многих веков права и свободы российского гражданина были ущемлены. Российская жизнь на протяжении многих лет была организована так, что человек не стремился к свободной, ответственной, инициативной жизни. Быть зависимым для гражданина было гораздо прощен: меньший объем ответственности взамен за меньшее количество прав. Данным принципом руководствовалась население нашей страны на протяжении многих. Негативное влияние оказало крепостное право.

Крепостное право и сословная дифференциация, растворенность личности в сельской общине утверждали следование патриархальным традициям, пассивность и покорность. Постоянная бедность быта, ставшая привычной, порождала уравнительные стремления, отрицательное отношение к богатству - «через золото слезы льются». В литературе, как правило, указывают на противоречивый характер российского менталитета, отмеченный еще Н.А. Бердяевым: деспотизм и анархизм; гипертрофия государства и правовой нигилизм; жестокость и доброта; склонность к насилию и человечность; обостренное сознание личности и безличный коллективизм; искания Бога и воинствующее безбожие и т.д.

На сегодняшний день ситуация изменилась. Государство стремится к защите прав и свобод личности, к этическим нормам и справедливости, которые закреплены в действующей Конституции РФ. Однако даже серьезное внимание к данной проблеме, которая не учитывалась на протяжении многих лет государством, не может решить данный вопрос мгновенно. Для становления института личности, прав, свобод потребуется ни один десяток лет.

В целом новации, характеризующие правовое поле в современной России, указывают на принципиальное изменение основ государства, всей политической системы, на деле поставившей в центр интересы и права человека.

Особенно актуально внедрения этических и моральных норм и принципов в системе уголовного судопроизводства. В настоящий момент законодательство стремится не ущемлять права преступника, так как преступник такой же гражданин Российской Федерации. Поэтому прежде всего, права должны быть соблюдены в системе реализации уголовного судопроизводства, на подсудимого не должно быть оказано негативное влияние. Несмотря на нарушение законодательства, по отношению к подсудимому должны быть соблюдены этические нормы.

Заметим, однако, что еще в дореволюционный период развития российского государства ученые-процессуалисты обращали определенное внимание на использование нравственных норм в уголовном судопроизводстве.

На сегодняшний день этот вопрос не менее актуален. Приобрела новое правовое звучание и такая этическая категория, как справедливость. Ученые неоднократно высказывали мнение о закреплении данного положения в законе, но в УПК РСФСР это не находило своего отражения. Сегодня особое внимание придается в УПК защите чести и достоинства участников уголовного судопроизводства. Современная система правового регулирования должна быть ориентирована, во-первых, на соблюдение прав и свобод человека, во-вторых, на гарантию и соблюдение системы справедливости и правосудия.

Итак, в современной России сложилось противоречие между тремя элементами института прав человека:

1. формальными, законодательно оформленными социальными статусами и ролями, закрепляющими права человека,

2. социальными практиками по их реализации,

Разрешение данных противоречий и становление института защиты прав и свобод человека наиболее актуальны на сегодняшний день, но с другой стороны данный вопрос вызывает ряд философских рассуждений. Далеко не каждый гражданин РФ поддерживает, к примеру, позицию о том, что «преступник такой же человек, наши права и свободы, принципы морали и нравственности едины». Разработка законодательных актов и внедрение их в действие должны производиться поэтапно, учитывая отношение граждан в социуме к данному вопросу, не вызывая конфликтных ситуаций в стране и ярых противников данного утверждения.

Вместе со становлением института прав и свобод человека, справедливости и морали множество спорных вопросов вызывает смертная казнь. Не только мнение известных ученых и острая дискуссионность их работ, но, прежде всего, настроения в обществе свидетельствуют о том, что тема смертной казни была, есть и будет актуальной, вне зависимости от степени урегулированности в законодательстве. Фактически смертная казнь в законодательстве РФ отменена, однако некоторые статьи УК РФ имеют указание именно на данный вид наказания.

Исследования по данному вопросу свидетельствуют о следующем. В России смертная казнь не применяется на основании норм международного и национального права, в том числе и в соответствии со ст. 20 Конституции РФ. Смертная казнь не влияет на снижение уровня преступности, в том числе на количество тяжких и особо тяжких преступлений, т.е. не выполняет функции общей и специальной профилактики; судебная и правоохранительная система России не является совершенной, что приводит к судебным ошибкам, не исключающим применение наказания к невиновным лицам; предусмотренных УК РФ видов наказаний и без смертной казни более чем достаточно для борьбы с преступностью; и т.д.

В условиях дальнейшего развития и укрепления государственности, а вместе с ней и правовых, демократических институтов, в правовом сознании граждан, и прежде всего юристов, должен стать преобладающим аболюционистский (т.е. предусматривающий безусловную отмену) подход к вопросу о смертной казни.

Итак, исследование философско-правовых проблем позволяет сделать вывод о том, что одной из основных проблем является вопрос гуманности, прав и свобод личности, соблюдение этических и моральных норм, формирование свободной, независимой, инициативной и открытой личности. Решение данной проблемы и становление данного института существенно изменит экономическую и политическую ситуацию в стране.

В этой статье:

Онтологическая проблематика философии права

К этой онтологической проблематике примыкает определение предмета юридической науки. Так как предмет науки – это гносеологическое отношение субъекта и объекта познания, зависящее от того, как предварительно определяется объект – соответствующая реальность (в данном случае – правовая), то определение предмета данной конкретной научной дисциплины включает в себя вопросы и онтологии, и гносеологии.

При этом важно иметь в виду, что это именно философско-правовая проблематика, так как определить предмет юриспруденции (как и любой другой научной дисциплины) оставаясь в рамках юридической науки невозможно. Для этого необходимо произвести рефлексию над ней, а это в состоянии сделать только философия права, привлекая, конечно, сугубо юридические (в том числе, и практические) знания.

К этой же проблеме примыкает вопрос о структурировании юридических наук и определения их предметов, хотя здесь связь с проблематикой науки теории права еще более наглядна; в то же время решить вопрос о структуризации правовой системы без привлечения философского знания невозможно.

Гноссеологическая проблематика философии права

К гносеологической проблематике философии права относится определение критериев научности юридического знания – применение общих критериев научности к области юридического знания. Другой важной составляющей гносеологии права является адаптация общенаучных методов применительно к познанию правовых явлений.

Это связано с тем, что у юриспруденции, как справедливо замечает В.П. Малахов, не собственной методологии, она формируется из применения всеобщих и общенаучных методов применительно к исследованию права.

К рассмотренной проблематике философии права примыкает ее мировоззренческая функция, связанная с формированием «правовой картины мира», то есть современным социокультурной и исторической ситуации социума правосознанием. Именно философия как мировоззрение обусловливает, например, предпочтение естественноправовой ориентации теоретика права, а не позитивистской или социологической.

Сюда же примыкает философская рефлексия над идеологией, научными стереотипами и личностной идиосинкразией ученого, что неизбежно должно входить сегодня в структуру научной деятельности, если последняя претендует на научность. Это и есть те «ненаучные» факторы, которые, по мнению сторонников социологии знаний, оказывают определяющее влияние на процесс и результат научной деятельности.

Отмеченные проблемы – функции – философии права, обозначенные выше, чрезвычайно сложны, неоднозначны, особенно в ситуации постмодерна и нуждаются в специальных исследованиях.

Определение предмета философии права

Основываясь на вышеизложенном под философией права понимается как обоснование гносеологическими, так и онтологическими философскими методами (оно определяет понятие права и его значение в социуме.

А также то, каков именно социальный заказ и особенности оценки правоприменения, суть науки о праве, а также признаки ее научной обоснованности и методология с помощью которой осуществляется познание данной отрасли), которое является «верхушкой» юриспруденции, и способствует взаимоотношениям философии (рефлексии над основаниями культуры) и других неправовых факторов с правоведением.

Взаимосвязь философии и права. Сущностный характер взаимодействия философии и правовой деятельности. Многообразие форм проявления философско-правовых идей: концептуальные системы, выдвинутые представителями философской мысли; постановка и обсуждение философских проблем в различных системах правопонимания; отражение мировоззренческих идей в базовых нормативно-правовых документах, общественных дискуссиях, личных убеждениях юристов-профессионалов.

Возрастание значения философии права как фактора эволюции современной цивилизации. Глобальные и национальные причины повышения роли мировоззренческого самопознания юридической теории и практики. Необходимость совершенствования методологической культуры юристов, их нравственных и деловых качеств, развития навыков постановки и разрешения философских проблем правовой деятельности.

Исторические судьбы развития философии права в России, ее современное состояние. Социальные, философские, практико-юридические, теоретико-правовые, педагогические причины возрождения философии права в России как самостоятельной отрасти научного знания и учебной дисциплины.

Многообразие и противоречивость подходов к пониманию назначения и содержания философии права. Современные дискуссии по проблемам структуры, функций философии права, соотношения с политико-правовыми и историко-правовыми дисциплинами.

Характеристика предмета философии права. Предмет философии права как интегративная характеристика ее объектной области, познавательных целей, содержания понятий, специфики методов познавательной и практической деятельности.

Правовая деятельность как объектная область философии права. Понятия правовой культуры, правового мировоззрения, правового сознания, правовой науки, правовой практики. Правовая практика как деятельность по созданию, внедрению, применению правовых норм в жизни общества, их совершенствованию, повышению правовой культуры субъектов общественных отношений, подготовке юристов-профессионалов.

Цель философии права – формирование мировоззренческой основы правовой деятельности с позиций философского понимания предельных оснований бытия.

Основные функции философии права по отношению к правовой деятельности: онтологическая, гносеологическая, аксиологическая, методологическая.

Проблема структуры философско-правового знания. Сочетание предметного и проблемного подходов к определению структуры философии права. Понятия онтологии права, аксиологии права, гносеологии права, методологии права. Проявление структурности правового знания (государственное право, уголовное право и т.п.) в структуре философско-правовой проблематики.

Философско-правовое учение как форма существования философии права в определенных исторических условиях; концептуально оформленная система идей, отображающих природу права, закономерности его функционирования и развития с позиций определенного философского мировоззрения.

Структура философско-правового учения. Общефилософская ориентация, исторический тип философствования. Понятие «субстанциального типа правопонимания» как представления о первооснове, субстанции права (абсолют, природа, общество, человек, разум). Отображение специфики национально-исторического развития в содержании философско-правового учения.

Проблема сущности права . И.Кант о трудности определения сущности права. Разнообразие подходов к пониманию сущности права.

Описание совокупности социальных качеств права (по Дж. Г. Берману). Правовые институты и учреждения. Наличие профессиональных кадров юристов. Система юридического образования. Наличие науки о праве. Системность. Способность к развитию. Наличие закономерностей эволюции. Возможность воздействия на власть. Сосуществование элементов различных правовых систем. Наличие правовых идеалов.

Энциклопедический подход (ЮЭС, М.,1999.) Право как система норм, опирающихся на общественную власть. Право как императив, стоящий над государством и законом. Право как совокупность действующих социальных регуляторов.

Теологический подход. Право как совокупность нормативных принципов, освященных божественной властью.

Философско-социологические подходы. Право как сила, воля, власть. Право как справедливость. Право как интерес. Право как общая польза. Право как минимум добра. Право как атрибут государства. Право как мера свободы личности в обществе

Интегративные подходы. Либертарно-юридический (Нерсесянц В.С.). Сочетание нормативизма, юснатурализма, социологизма, философии. Право как система коммуникации (Поляков А.В.) и др. Рефлексивный подход. Право как рефлексивная, нормативно-властная форма социального бытия человека.

Интегративно-деятельностный подход к пониманию сущности права. Его мировоззренческая фундаментальность, философско-социологическая значимость. Взаимосвязь с потребностями взаиморазвития философии права и общей теории государства и права. Право как рефлексивная деятельность по нормативно-властному регулированию общественных отношений.

Тема 2. Рефлексивная природа права. Право как объект научного познания

Рефлексивная природа права. Рефлексивность как существенное свойство права. Понятие рефлексивной системы. Рефлексивность, способность к самопознанию – существенное свойство социального бытия. Право как форма социальной рефлексии. Закономерности функционирования рефлексии права. Функции рефлексии права: описательные, объяснительные, прогностические, оценочные, регулирующие.

Закономерности эволюции рефлексии права. Ориентация на господствующий в обществе тип мировоззрения. Отображение социокультурного развития общества. Субстанциальный тип правопонимания. Взаимосвязь с типом научной рефлексии.

Основные логико-исторические типы рефлексии права:

Эмпирико-историческая рефлексия права.

Рационально-научный тип рефлексии права.

Интуитивно-психологический тип рефлексии права.

Духовно-мистический (сакральный) тип рефлексии права.

Социально-личностный тип рефлексии права.

Социально-институциональный тип рефлексии.

Культуро-цивилизационный тип рефлексии права.

Философский тип рефлексии права.

Интегративный (интегративно-деятельностный) подход к рефлексии права.

Рационально-научный тип рефлексии права. Практичность и рациональность как жизненно необходимый способ осмысления социально-правовой действительности.

Зарождение рациональности внутри и в интересах практической деятельности людей. Рационально-практический подход к регулированию общественных отношений. Зарождение элементов научности на базе опытно-рационалистического познания правовых явлений. Проявления рефлексивности в структуре и содержании правовых (юридических) наук.

Основные черты науки и их проявление в правовом познании. Наука как система рационально обоснованных и практически подтвержденных знаний; институт социальной деятельности по их совершенствованию; направление культуры, реализующее познавательные потребности человечества.

Возможность относительно самостоятельного духовного производства, отвлеченного от непосредственных практических потребностей, построение абстрактных теоретических объектов, выходящих за пределы опытных данных. Способность формулировать закономерности зарождения, функционирования, эволюции изучаемых объектов. Наличие особых знаковых систем, специального языка со своей понятийной системой. Наличие и совершенствование особой системы методов эмпирических и теоретических исследований. Наличие сложной системы типологии научных знаний, школ и направлений. Наличие специальных учреждений, организующих научную деятельность и осуществляющих правовое, политическое, экономическое, кадровое, информационное обеспечение науки. Высокий уровень самопознания, рефлексии научной деятельности на основе философии науки.

Закономерности развития науки и их проявление в сфере юриспруденции. Зависимость от социальных потребностей и условий. Ускорение темпов развития научных знаний. усложнение структуры научных знаний. Сочетание интеграции и дифференциации научных знаний. Взаимодействие с различными направлениями культуры. Углубление рефлексии научного познания. Типы научной рациональности и их проявление в правовой науке.

Особенности социального познания, проявляющиеся в правовой науке. Рациональная форма самосознания человека и человечества. Связь с проблемами социального управления. Исторический подход. Индивидуальный подход. Полидисциплинарность. Вероятностные методы. Специфика воздействия субъективного фактора. Воздействие социальных интересов: политики, экономики и др.

Юридические науки как раздел гуманитарного познания, система научных знаний, отображающих содержание и закономерности деятельности по нормативно-властному регулированию общественных отношений и вырабатывающих рекомендации по их совершенствованию. Системность юридических наук.

Специфические черты юридической науки. Служение самопознанием юридической практики. Рефлексивный характер норм права, систем права, правовой системы общества. Отображение социальной действительности. Взаимосвязь социальными идеалами. Юридическая наука и общественный долг. Диалектика личной свободы, интереса и общего блага.

Философское понимание теории права как совокупности взглядов, идей, теорий, отображающих и направляющих правовую практику. Взаимосвязи предметов истории государства и права, сравнительного правоведения, теории государства и права, социологии права, этики права, отдельных отраслей права, философии права.

Дисциплинарная и междисциплинарная рефлексия юридической науки. Понятие парадигмы юридической науки. Специфика парадигм правовой деятельности. Структура юридической парадигмы. Внутрипарадигмальная, межпарадигмальная, надпарадигмальная рефлексия. Понятия исторической, методологической, мировоззренческой рефлексии юридической науки.

Правовая действительность как объект научного познания.

Социокультурная природа права. Многоуровневость правовых явлений и процессов их познания. Понятия явления и сущности права.

Многообразие и единство правовой действительности. Понятия «правовая жизнь», «правовая реальность», «правовая действительность». Правовая действительность как актуально данная (присутствующая) правовая реальность. Взаимоотношения материальных и идеальных, субъективных и объективных элементов правовой действительности.

Понятие правоотношения как возникающей на основе норм права общественной связи, участники которой имеют субъективные права и юридические обязанности. Государственно-властный, волевой характер правоотношений. Взаимосвязи правовых и фактических отношений в обществе. Правоотношения как формы фактических отношений и мера юридической свободы субъектов общественных отношений. Проблема классификации правоотношений.

Понятие нормы права. Норма права в системе социальных норм. Норма как модель, закрепление типичных форм социальных отношений. Критерии классификации правовых норм на основе характеристик механизма правового регулирования.

Познание права и правосознание. Правосознание как совокупность знаний, эмоциональных представлений, волевых оценок правовой реальности. Соотношение чувственных и рациональных, обыденных и теоретических знаний о праве. Система профессиональных юридических знаний. Классификация видов правосознания по субъектному основанию: индивидуальное, групповое, массовое, общественное правосознание.

Социальная организация права как устойчивая совокупность социальных органов, институтов (организаций), выступающих общественной формой его функционирования. Единство и разделение властей. Сущность, предназначение, функции властей. Законодательная власть. Исполнительная власть. Судебная власть. Понятие правового государства.

Системный характер правовой действительности. Понятия «система права», «система законодательства», «правовая система общества». Единство и различие системных представлений правовой действительности.

Взаимосвязь научного и философского познания права. Сходство научного и философского познания: абстрактность, рациональность, логичность, аргументированность, доказательность, способность углубляться в сущность познаваемых феноменов.

Различие и взаимодополнительность эпистемологических характеристик науки и философии. Сопоставление объектов научного и философского познания. Понятийный аппарат науки и философии. Методы научного и философского познания. Наука как реализация ценностных установок и целей познания. Философия как генератор ценностных установок права и его познания.

Философия как мировоззренческая рефлексия научно-правового познания. Направления философской рефлексии юридической науки: онтология, гносеология, аксиология, методология. Исторические типы взаимодействия философии и науки, их проявления в области права.

Правовое государство и гражданское общество. Одной из важнейших задач переходного периода развития посттоталитарных стран, в том числе и России, является создание правового государства. Что же представляет собой правовое государство с позиции философии права?

Правовое государство - это политическая организация общества, основанная на верховенстве права, создающая условия для наиболее полного обеспечения прав и свобод человека, гражданина, а также последовательного ограничения государственной власти в целях недопустимости злоупотреблений с ее стороны.

Отличительные признаки правового государства.

1. Правовое государство прежде всего предполагает существование гражданского общества.

Идея гражданского общества восходит к Античности, в частности к Цицерону, который первым заинтересовался отличием собственно гражданина от простого обывателя. Позднее эта проблема разрабатывалась Т. Гоббсом, Дж. Локком, Ж.-Ж. Руссо, Г.В.Ф. Гегелем, К. Марксом и многими другими. В современной интерпретации гражданское общество - это общество с развитыми экономическими, культурными, правовыми и политическими отношениями между его субъектами, независимое от государства, но взаимодействующее с ним, общество граждан высокого социального, экономического, политического, морального и культурного статуса, создающих совместно с государством развитые правовые отношения.

Важнейшей задачей гражданского общества является ограничение властных функций государства определенными правовыми рамками. Об этом в свое время писал еще С. Франк, который подчеркивал, что государственная власть должна быть необходимо ограничена наличием гражданского общества, а деятельность этой власти «никогда не должна переходить пределы, в которых она совместима с самим гражданским обществом и нарушение которых угрожает самому бытию последнего» . Причем в пределах этих отношений государство обязано обеспечивать условия для нормального функционирования гражданского общества, а гражданское общество выступает в качестве противовеса государству с целью недопущения нарушения им своих основных обязанностей и соблюдения законности. По мнению М. Вебера, гражданское общество - это познавательная абстракция, идеальный тип, весьма далекий от действительности. Но сама идея гражданского общества не лишена смысла. Ее суть заключается в оптимальном сочетании трех составляющих: власти, общества и человека.

• 2. Разделение власти. Как известно, теория разделения власти исходит из того, что для обеспечения нормального функционирования государства в нем должны существовать относительно независимые друг от друга ветви власти: законодательная, исполнительная и судебная. Это препятствует сосредоточению власти в руках одного лица или органа. В данном случае каждая власть осуществляет свою функцию, которую другие власти не в состоянии выполнить. Законодательная власть принимает законы, исполнительная - обеспечивает их исполнение, судебная - выносит на их основе решения, причем может привлекать к суду и членов законодательных органов, и членов правительства как частных лиц. Этот принцип правового государства зафиксирован в ст. 10 Конституции Российской Федерации. «Государственная власть в Российской Федерации, - отмечается в ней, - осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».
• 3. Верховенство права. Данный признак правового государства означает, что ни один государственный орган, должностное лицо, общественная организация, ни один человек не освобождается от обязанности подчиняться закону. Государство, подчиняясь юридическим нормам, становится одним из субъектов права и в этом качестве равноправно с другими субъектами. Без правового равенства между государством и личностью не может существовать ни право, ни правовое государство. Любая попытка государственного органа или должностного лица выйти за пределы права и поставить себя над людьми должна расцениваться как правонарушение.

Верховенство права означает также, что государство не вправе издавать законы, противоречащие так называемому естественному праву, и вместе с тем оно обязано принимать все законы, которые обеспечивают естественные права человека. Наконец, в силу рассматриваемого принципа конституция государства должна обладать высшей юридической силой. Этот принцип закреплен в Конституции РФ, ст. 15 которой устанавливает, что «Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации». Все законы и другие нормативно-правовые акты должны приниматься на основе конституции и строго соответствовать ей. Недопустимо также подменять закон подзаконными актами и вкладывать в него смысл, не предусмотренный законодателем.

4. Реальность прав и свобод граждан. В правовом государстве права и свободы граждан должны быть не только провозглашены, но и гарантированы государством. Как уже отмечалось, такими гарантиями могут быть законодательное закрепление условий, при котором возможно ограничение прав и свобод, либо принятие законов, детализирующих права и свободы, провозглашенные в конституции.

Реальное обеспечение прав и свобод достигается путем создания механизма их всесторонней защищенности, а также установления гражданской, административной и уголовной ответственности за их нарушение.

5. Политический и идеологический плюрализм. Правовое государство немыслимо без существования многочисленных политических организаций, партий и оппозиции. Функционируя в условиях плюрализма, различные социальные силы ведут борьбу за власть цивилизованными методами. Идеологический плюрализм обеспечивает им возможность свободно излагать свои политические установки, проводить пропаганду и агитацию в пользу своих идеологических концепций. Политический и идеологический плюрализм является олицетворением демократизма общества, позволяет каждому члену общества самому решать вопрос о своей приверженности той или иной партии, идеологии.

В Российской Федерации в соответствии с требованиями ст. 13 Конституции РФ признается идеологическое многообразие. В соответствии с этим никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, признаются политическое многообразие и многопартийность.

Кроме названных существуют и другие признаки и черты правового государства, их достаточно много и они разнообразны (выделяют признак многоукладности экономики, отсутствие государственного диктата в экономической сфере и др.). Все они в совокупности дают общее представление о сущности, содержании, целях и назначении правового государства.

Все вышеназванные признаки правового государства в своей основе предполагают, во-первых, ограничение государственной власти человеческой личностью, ее неотъемлемыми правами, а во-вторых, нормативно-институциональное гарантирование этих прав. Однако для того, чтобы права личности гарантировать, необходимо, чтобы эти права уже существовали в обществе в качестве определенной реальности. Это означает, что право как форма отношений между людьми должно найти свое осуществление за пределами государства, в сфере гражданского общества и признаваться в качестве ценности если не всеми, то по крайней мере большинством населения. Речь, следовательно, должна идти о формировании, а точнее, о становлении правового общества.

Понятие правового общества и перспективы его формирования в России. Что же представляет собой правовое общество и каковы его характерные черты? Под правовым обществом можно понимать такое общество, в котором реализован принцип верховенства права, т.е. все субъекты подчиняются праву не по принуждению, а по убеждению, существующая же в обществе правовая реальность позволяет им беспрепятственно выражать свое мнение, принимать собственные решения, чувствовать себя самостоятельными и не зависящими от воли государства.

Возможность создания такого общества предполагает наличие двух условий: институционального и неинституционального. Институциональным условием формирования правового общества выступает развитое гражданское общество и устоявшееся правовое государство, а неинституциональным - преобладание в обществе личностей - граждан с развитым правосознанием, являющихся реальными субъектами правоотношений данного общества.

Известно, что хотя право как социальный регулятор возникло давно, однако служить личности, ее самореализации оно начало лишь в условиях формирующегося гражданского общества. Поэтому правовое общество также можно представить в качестве идеального типа, раскрывающего определенный аспект гражданского общества, способ его бытия или, используя подход И. Канта, как «гражданское состояние, рассматриваемое только как состояние правовое».

Таким образом, гражданское общество и правовое государство представляют собой взаимопредполагающие и взаимодополняющие стороны (динамическую и статическую) правового общества. В этом обществе спонтанное и рациональное начало, свобода и порядок уравновешены и подчинение универсальным нормам организовано таким образом, что не только не подавляет, а, наоборот, способствует проявлению самостоятельности и независимости человека, развитию его индивидуальности.

В Конституции РФ (ст. 1, 7) Россия провозглашается демократическим, федеративным, правовым, социальным государством с республиканской формой правления. Другими словами, предполагается сформировать правовое общество, для которого характерны: политический плюрализм, разделение власти, признание высшей ценностью человека, его прав и свобод. Вместе с тем необходимо признать, что на пути его формирования лежит множество проблем, которые в значительной степени затрудняют и замедляют этот процесс. Успешное формирование правового общества невозможно без создания реальных условий для данного процесса. К таким условиям относятся: достижение высокого уровня политического и правового сознания людей; гуманизация человеческих отношений; создание и развитие альтернативных по отношению к государству общественных структур (культурных, научных, религиозных и т.д.) с целью расширения сферы прямой демократии, введение «диалоговых процедур» для выработки согласованных решений; ограничение вмешательства государства в сферу экономики; проведение правовой реформы с целью создания единого, внутренне непротиворечивого законодательства и ряд других.

Философские проблемы правотворчества и правоприменения в трансформирующемся обществе. Правотворчество и правоприменение в переходном обществе представляют собой одну из сложнейших проблем, стоящих перед учеными-правоведами и юристами-практиками России, других постсоветских стран, и поэтому требуют глубокого философско-правового анализа. Не случайно Гегель писал, что философия особенно нужна в те периоды, когда происходит переворот в политической жизни общества, ибо мысль всегда предшествует деятельности и преобразует ее.

Проблемность и противоречивость правотворчества и правоприменения в посттоталитарном обществе имеют в своем основании несколько причин. Во-первых, сравнение правовых систем тоталитарного общества, для которого характерно господство государства над правом, политизация и идеологизация права и демократического общества, в котором обеспечено верховенство права и приоритет прав человека, позволяет сделать вывод об их принципиальной несовместимости, а следовательно, невозможности перехода от одной правовой системы к другой непосредственно. Поэтому все посттоталитарные страны, трансформирующиеся от тоталитаризма к демократии, закономерно проходят особый переходный период, в котором правовая реальность представляет собой комбинацию разрушающейся тоталитарной правовой системы и нарождающейся правовой системы демократического общества. Как правило, все основные характеристики этой переходной правовой реальности представляют собой комбинацию сущностных черт как тоталитарной правовой системы, так и демократической. Так, например, новые правовые нормы в посттоталитарной правовой системе сталкиваются со старыми неправовыми нормами; тенденции авторитаризма в правотворчестве и правоприменении сосуществуют с элементами анархии; тенденции конструирования - с элементами саморазвития; принципы монизма - с принципами плюрализма и т.д.

Второй особенностью правотворчества и правоприменения в посттоталитарном обществе является то, что они осуществляются в условиях хаоса или дезорганизации переходного общества и его правовой системы. Например, польский исследователь Я. Щепаньский понимает дезорганизацию переходного общества и его правовой системы как совокупность социальных процессов, приводящих к тому, что действия, отклоняющиеся от нормы и оцениваемые негативно, превышают допустимый предел, угрожая установленному течению процессов коллективной жизни. Она заключается в дезинтеграции политико-правовых институтов, не выполняющих задач, для которых они созданы, ослаблении механизмов формального и неформального контроля, неустойчивости критериев оценок, появлении образцов поведения, противоречащих образцам, признанных допустимыми.

Можно согласиться с приведенными рассуждениями, что посттоталитарные социумы лишаются традиционных для тоталитарного общества политико-правовых институтов, а также институтов статусно-ролевой социальной идентификации и попадают вследствие этого в состояние «хаоса», «дезорганизации» или, по выражению М. Мамардашвили, в состояние «жизни после смерти». В этих дезорганизованных посттоталитарных обществах социальные и правовые ценности, нормы, образцы поведения начинают ориентироваться на принципиально иную систему отсчета, нежели в стабильном обществе. В таких условиях часть субъектов общества оказывается способной приспособиться к новым политико-правовым ценностям и нормам, получить новый социальный статус и место в формирующейся экономической и политической структуре. Другая часть не в состоянии или не желает принимать новые ценности, нормы, образцы поведения и пополняет слои маргиналов. Таким образом, в условиях быстрой, обвальной трансформации социума одни слои и группы нарождаются или получают приоритетное развитие, а другие теряют свою прежнюю роль.

Следующей особенностью правотворчества и правоприменения в посттоталитарном обществе является амбивалентность (Э. Блейлер) правосознания людей, причины которой кроются в инертности сознания человека, неспособности его сразу освободиться от отжившей системы ценностно-правовых установок тоталитаризма, которая может декларативно отвергаться личностью, но продолжает существовать на уровне подсознания, определяя миропонимание человека, его ценности, интересы, поступки. Так, например, в переходных обществах проблема легитимации процедур разрешения противоречий и конфликтов стоит наиболее остро. Старые правовые нормы и правила урегулирования конфликтов утратили свою легитимность, а новые правовые нормы еще не установились, не стали стереотипными. Поэтому любые действия власти по разрешению острых социальных противоречий, как правило, встречают в обществе резкую критику. Например, неприменение высшей меры уголовного наказания против убийц и насильников расценивается в обществе как мягкотелость и нежелание бороться с тяжкими преступлениями, а применение - как жестокость, нарушение принципов гуманизма, норм международного права. Достаточно часто носителями этих взаимоисключающих точек зрения могут выступать одни и те же личности.

Трудный путь современных трансформирующихся государств к правовому обществу усугублен и усложнен также, по мнению В. Нер- сесянца, целым рядом негативных факторов, унаследованных от прошлого. В числе таких факторов - многовековые традиции деспотизма и крепостничества, всесилия власти и бесправия населения, стойкий и широко распространенный правовой нигилизм, отсутствие сколько-нибудь значимого опыта свободы, права и самоуправления, демократии, конституционализма, политической и правовой культуры, подчиненное положение общества в его отношениях с ничем не ограниченной и бесконтрольной властью и т.д. К этим негативным факторам можно добавить и ряд других. Среди них: отсутствие действенного механизма реализации новых правовых норм, необходимого количества подготовленных правоведов для осуществления правовой реформы, преобладание в ряде случаев в ходе ее осуществления узковедомственных, клановых или даже криминальных интересов и ряд других. Все это осложняет и без того непростую ситуацию с проведением правовой реформы в таких странах, препятствует цивилизованному правоприменению в их правовом поле.

Правовая реформа в трансформирующемся обществе. Вопрос о возможности осуществления правовой реформы в посттоталитарном обществе является в современной философии права дискуссионным. Ряд исследователей утверждает, что правовую систему тоталитарного общества можно реформировать, другие считают, что правовая система тоталитаризма не подлежит «реформации». В этом их убеждает уже называвшаяся принципиальная несовместимость правовых систем тоталитаризма и демократии. По их мнению, необходимо не реформировать правовую систему тоталитаризма, а создавать или воссоздавать принципиально новую правовую систему. Иначе подобное «улучшение» на долгие годы «инфицирует» право переходного общества «вирусами» тоталитаризма. К сторонникам второй позиции относится и видный российский правовед С. Алексеев. По его мнению, после многих десятилетий коммунистического господства сама логика необходимых перемен требует не столько «реформ» в общепринятом их понимании (многие коммунистические фантомы вообще не поддаются такого рода реформированию), сколько в первую очередь восстановления нормальных, естественных условий и механизмов жизнедеятельности. Однако такое разрушение «до основанья» государственных структур, «а затем» построение на их основе новых - очень сильно отдает нигилизмом, который в нашей стране уже имел место и оставил после себя печальную память. Истина, очевидно, лежит где- то посередине между этими двумя противоположными точками зрения: какие-то правовые институты, структуры, имманентные только тоталитарному режиму и его политико-правовой системе, должны быть ликвидированы, а остальные реформированы, с сохранением всего положительного, что было создано в последние десятилетия существования советского общества, когда тоталитаризм в СССР видоизменился, приобрел более «мягкие», сглаженные формы.

Таким образом, правовая реформа в России, как и в других трансформирующихся странах, теоретически возможна и она уже проводится на практике (со всеми ее плюсами и минусами). Реформирование правовой системы на демократических началах означает проведение комплексной государственно-правовой реформы, включающей реформирование законодательной, исполнительной и судебной власти.

• 1. Важнейшим политико-правовым институтом современного общества является государство. Оно представляет собой основной источник законов и предназначено для организации жизни общества, самого государства и его структур в системе политических и правовых отношений.
• 2. Отношения между государством и личностью должны осуществляться на основе взаимной ответственности. Характер взаимоотношений государства и личности является важнейшим показателем состояния общества в целом, перспектив его развития.
• 3. Важнейшей задачей переходного периода развития трансформирующегося общества является создание правового государства. Его основными чертами являются: формирование гражданского общества, разделение власти, верховенство права, реальность прав и свобод граждан, политический и идеологический плюрализм и др.
• 4. Одной из самых сложных проблем юриспруденции России, других постсоветских стран является проблема правотворчества и правоприменения. В ее основе лежит ряд причин: осуществление правотворчества и правоприменения в условиях переходного хаоса, дезорганизации правовой системы; амбивалентность правосознания личности в переходный период; широко распространенный в обществе правовой нигилизм; низкий уровень правовой культуры у населения и др.

• Франк С.Л. Духовные основы общества. - М., 1990. - С. 136-146.

Г лава десятаяФ илософия права в общей системе

юридических знаний

§ 1. Особенности философского подхода в области права

1. Вершина юридических знаний. По своему месту и значимости в обществоведении философия права представляет собой наиболее высокую по науковедческому уровню ступень теоретического осмысления права, в известном смысле вершину знаний о праве1 .

Наиболее общим образом философию права можно охарактеризовать как область знаний о праве в жизни людей, в человеческом бытии,

призванную дать м и р о в о з з р е н ч е с к о е объяснение права, его с м ы с л и п р е д н а з н а ч е н и е для людей, каждого человека, обосновать его под углом зрения сути человеческого бытия, существующей в нем системы ценностей. Именно тогда с общефилософской точки зрения удается, как отмечает А.И. Покровский, показать «биение в них (правовых проблемах. – С.А. ) живого общечеловеческого духа, ввести их в круг идейных интересов всякого мыслящего гражданина»2 .

Таким образом, решающее значение в философии права как вершины юридических знаний имеет ее «мировоззренческий стержень» – мировоззренческое понимание права (по Гегелю – «мыслящая себя идея права», «разумность права»), постижение выраженных в праве ценно-

1 По мнению Д.А. Керимова, «предмет философии права можно охарактеризовать как разработку логики, диалектики и теории познания правового бытия» (Керимов Д.А. Предмет философии права // Государство и право. 1994. № 7). В другой работе Д.А. Керимов видит перспективы философского осмысления права под углом зрения о всеобщих диалектических законах и категориях (Керимов Д.А. Основы философии права. М., 1992).

С несколько иных позиций рассматривает философию права В.С. Нерсесянц. Исходя из того, что предметом этой высшей духовной формы познания является «право в его различении и соотношении с законом» (Нерсесянц В.С. Философия права: Учебник для вузов. С. 10 и сл.), он именно под этим углом зрения характеризует основные проблемы философии права.

2 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 35.

стей и само право как важнейшую социальную ценность. И поэтому по итоговым своим выводам философия права нацелена на постижение «мирозданческой тайны» права, а отсюда стремится высветить коренную проблему жизни общества – определение места и предназначения права в развитии и судьбе общества, человечества, каждого человека.

По своему содержанию философия права не есть просто интегрированная сфера знаний (как это утверждал автор этих строк в предшествующих работах), охватывающая как философию – по своим основам, так и правоведение – по своему содержанию. Использование философских данных – общая черта методологии правовой теории: такое использование приводит к позитивным результатам на всех ступенях общетеоретических знаний. Но если в аналитической юриспруденции философские разработки дают эффект «философского возвышения» догматического материала, а затем философские данные открывают путь к пониманию особой логики права и в этой связи определяют новые подходы в теории, то здесь, на завершающей фазе теоретического осмысления права, раскрываются его непосредственно философские характеристики, смысл и предназначение права в жизни людей.

Таким образом, философия права как составная часть правоведения – это завершающее звено целостной системы общетеоретических правовых знаний, где реализуются и развиваются на философском уровне данные предшествующих ступеней, в особенности – данные о специфической логике права, и на этой основе разрабатывается собственная

философско-правовая проблематика.

2. «Угол зрения» в философии права. При рассмотрении проблем теории права уже отмечалось, что при переходе от одного уровня теории («аналитической» ступени», юридической догматики) к ступени более высокого порядка («инструментальной» – собственной логике права) вырисовывается свой «угол зрения», высвечиваются новые грани права, в итоге происходит обогащение всей суммы общетеоретических знаний.

Подобное же развитие общетеоретической проблематики происходит и при переходе на новую ступень – на уровень философии права. Так, по вопросу системы права углубление теоретических знаний позволяет не только зафиксировать сам факт деления известных комплексов юридических норм на отрасли права (аналитическая юриспруденция) и не только определить закономерные связи между ними (теория права инструментального уровня), но и в контексте философ- ско-правовой проблематики увидеть, что общие зоны права, право

публичное и право частное, образуют вместе с тем «чистые» основы права в целом .

Еще более заметные метаморфозы происходят при рассмотрении на философском уровне соотношения права и власти. Здесь, на философском уровне, право и власть не только предстают в качестве равновеликих социальных институтов , но как бы меняются местами. Если на ступени юридической догматики явный приоритет имеет государственная власть, а с точки зрения юридической логики право и власть выступают в качестве однопорядковых явлений, то на «философской» ступени правовые начала уже раскрываются как своеобразная основа иных общественных явлений, в том числе и власти (что является решающей характеристикой в понимании категории «правовое государство»).

Нечто близкое, и к тому же прямо-таки строго по диалектическому закону «отрицание отрицания», происходит при рассмотрении проблемы о праве и морали. Мораль на уровне догматической юриспруденции как бы возвышается над догмой права (и право в целом подчас вообще трактуется всего лишь как «минимум морали»), а при освещении логики права его собственное развитие отдифференцируется, «высвобождается» из-под влияния морали и других социальных регуляторов и предстает в собственной плоти как равновеликий с упомянутыми феномен. В области же философии права мораль «возвращается» в качестве высших моральных принципов и идеалов, которые вновь, но теперь на новом, более высоком витке возвышаются над правом – определяют его ценность.

В данной части книги при характеристике права под философским углом зрения, в этих и во многих других общетеоретических проблемах «открываются» новые грани, подчас парадоксальные и в чем-то противоположные тем, которые были зафиксированы на уровне аналитической юриспруденции и даже на уровне инструментальной теории (своеобразной юридической логики).

Какие новые грани? Не будем торопиться. О некоторых из них в общем виде уже сказано. Развернутый же разговор об этом впереди. Сейчас важно отметить лишь то, что полное знание о праве, с учетом, разумеется, развития правоведения в данное время, может быть достигнуто только при всестороннем теоретическом осмыслении этого сложного явления в жизни людей на всех ступенях теоретических знаний – под тем углом зрения, который обусловлен обоими уровнями теории права (аналитической и инструментальной теорией), и при том подходе к юридической материи, который вытекает из философии права.

Часть третья. Философско-правовые проблемы

Весьма важно при этом то, что «завершающая», философская ступень теории позволяет поставить точки над i – ответить на вопросы, обозначенные ранее как «тайна права» , решить которые теория права как таковая (даже на уровне инструментальной концепции) не в состоянии.

3. «Философское правопонимание» и особенности предмета философии права. Своеобразие проблематики на уровне философии права – все то, что может быть названо философским правопониманием, во многом сопряжено со спецификой предмета этой области юридических знаний.

На ступени первичных юридических знаний (аналитической юриспруденции, когда общая теория сводится в основном к выведенным за скобки данным отраслевых дисциплин) предмет правопонимания ограничивается главным образом догмой права – формализованными данными о законах, юридических нормах, правовых отношениях, которые необходимы и достаточны для практической юриспруденции. В теории права более высокого порядка – теории инструментальной – понимание права опирается не только на догму права, но и на весь юридический инструментарий – на весь обширный и многообразный комплекс правовых средств, что и позволяет увидеть во всей полноте «свою» своеобразную логику права.

Здесь же, в философии права, предмет правопонимания еще более расширяет свои границы. Ибо оставаясь в рамках одной только правовой материи (юридической догмы или даже всего арсенала правовых средств), принципиально невозможно раскрыть мировоззренческое значение права, его смысл, его историческое назначение1 .

В чем же заключается такое «расширение границ» предмета философского правопонимания?

1 Представляется важным одновременно заметить, что особенности предмета юридических знаний на различных ступенях теоретического освоения права (вслед за особенностями трактовок права непосредственно в философии или под углом зрения той или иной идеологии) объясняют также столь различные, притом по-своему верные, определения права в науке, принципиальную невозможность сведения их в одну-един- ственную дефиницию.

Во всяком случае, нужно с необходимой строгостью разграничивать, с одной стороны, рабочие, операциональные определения права как системы общеобязательных норм, необходимые и достаточные в области практической юриспруденции, а с другой – определения, призванные в сфере теории права отразить особенности самобытной, уникальной юридической материи или же на философском уровне высветить смысл и предназначение права в жизни людей, человеческого сообщества. Здесь уже в дефинициях на первое место выступают характеристики, указывающие на то, что право выражает начала свободы, справедливости и т.д.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Сначала вот о каком моменте принципиальной важности. Как бы широко ни рассматривался предмет юридических знаний и сколь бы велика ни была потребность «выхода» за границы самой юридической материи, и на уровне философии права, рассматриваемой

в качестве отрасли юридических знаний, должна сохраниться п о ч -

в а п р а в а.

Не парадокс ли? Выйти за границы юридической материи и в то же время оставаться на почве права, в пределах правовой проблематики!

Все ли корректно в такой постановке вопроса? Да, все вполне корректно.

Дело в том, что наряду с пониманием права в строго юридическом значении (т.е. в значении критерия юридической правомерности, основы и своего рода социального знака того, кто и на что имеет или не имеет субъективные юридические права), категория «право» может трактоваться и в широком значении.

О таком широком значении права в предшествующем изложении ранее уже упоминалось (в частности, при характеристике сложных процессов формирования позитивного права – II.6.1). Теперь настало время сказать об этом более обстоятельно. Итак, что это за «широкое» значение права?

Суть вопроса в том, что хотя слово «право» используется в нескольких смыслах, подчас довольно отдаленных друг от друга плоскостях («право» как закон, моральное право, обычное право, корпоративное право, право, диктуемое здравым смыслом, «интеллектуальное право» и т.д.), оно используется везде так, что позволяет оценивать поведение лица с позиции, имеет или не имеет оно обоснованную, оправдан-

ную возможность поступать определенным образом.

И вот, несмотря на разнообразие, отдаленность областей жизни, где используется слово «право», то общее, что характерно для данного слова (иметь или не иметь обоснованную, оправданную возможность поступать определенным образом), выявляет нечто глубинное, существенно важное, сокровенное для права – то, что таится в самой сути права во всех его значениях, в том числе и права в строго юридическом смысле.

Это глубинное, сокровенное состоит в том, что право при самом

широком его понимании означает признаваемую в данном обществе о б - о с н о в а н н о с т ь, о п р а в д а н н о с т ь статуса и определен-

ного поведения людей, в первую очередь обоснованность, оправданность с в о б о д ы (возможности) такого поведения. Причем обоснованность, оправданность, которые так или иначе признаныв обществе, в его прак-

Часть третья. Философско-правовые проблемы

тической жизни. Иначе говоря, о праве (в самом широком и одновременно самом основательном смысле этого слова) можно говорить там, где для определенного поведения и поступков, их возможности реально существует, утвердилось и реализуется в жизненной практикед о -

с т а т о ч н о е о с н о в а н и е1 .

Такое глубокое содержание, скрытое в слове «право», схвачено самой надежной и основательной копилкой человеческой мудрости – принятым словоупотреблением (в том числе и строго юридическим значением слова «право»), причем (и это в высшей степени знаменательно) с самых древнейших времен, во всех языках мира.

Хотелось бы привлечь внимание к такой широкой (самой широкой) трактовке категории «право». Именно она, смею сказать, во многих случаях является ключом при решении сложных философско-право- вых проблем. Широкое понимание рассматриваемой категории позволяет охватить весь спектр явлений действительности, обозначаемых термином «право» (в особенности – что принципиально важно – естественное право, причем в его соотнесении с позитивным правом). И в этой связи позволяет при «выходе за границы» правовой материи оставаться все же «на почве права»2 .

1 Не может не привлечь к себе внимания то обстоятельство, что широкая трактовка права (перекликающаяся с суждениями авторов, обосновывающими право через категорию «свобода») находится в одной плоскости с характеристиками самой философии, призванной дать объяснение, обоснование всему сущему. Отмечая эту одноплановость, которая, быть может, станет со временем предметом такого осмысления, которое приведет к выработке высокозначных выводов, надо сразу же указать на существующие здесь принципиальные различия: во-первых, философия раскрываетс интеллектуальной, мировоззренческой стороны основаниясущего – явлений, процессов, тогда как назначение права даватьсоциально оправдывающее основаниеповедению людей, поступкам с точки зрениядолжного. И во-вторых, философия призвана мировоззренчески объяснять действительность, тогда как право уже «дает» основание и оправдание действиям и поступкам в практической жизни. Кажется, никто не обратил внимания на то, что знаменитые слова Маркса о том, что философы, дескать, призваны не объяснять мир, а изменять его, стали исходной предпосылкой для того, чтобы идеологические постулаты марксизма превратились в действующее революционное право – непосредственное основание для любых, в сущности, акций в отношении общества и людей.

2 Помимо всего иного, этот «ключ» открывает путь к тому, чтобы рассматривать юридические вопросы – а это и есть основательный философский подход! – под углом зрения того, что позитивное право определяет и обеспечивает обоснованность, оправданность поведения людей, их статуса и поступков (всего, что охватывается формулой «имею право») с глубоких «мирозданческих» позиций. А отсюда помимо всего иного увидеть исходные основы развития философско-правовой мысли, в том числе ее полярных по сути направлений: и того, которое выражает основную и оптимистическую линию развития цивилизации, и, увы, также и того направления, которое стало выражением негативного, тупикового пути развития человечества.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

4. Два пути. Со времен античности, когда позитивное право обособилось в самостоятельный и высокозначимый социальный регулятор, обозначились два пути объяснения обоснованности, оправданности поведения людей, определяемых позитивным правом, а отсюда – понимания смысла и предназначения права в жизни людей. Это:

– этическое (религиозно-этическое) обоснованиедействующих законоположений и юридической практики;

– оправдание законов, правосудия через особую категорию – ес-

тественное право.

П е р в ы й из указанных путей – это, казалось бы, вполне органичное направление духовного обоснования права, его смысла и предназначения, особенно в условиях начальных традиционных, застойных цивилизаций (когда долгие века и тысячелетия господствовали цивилизации традиционного типа, где доминируют власть и ритуальная идеология – церковная, ныне в основном – партийная). Именно в этике с того времени и до наших дней находит достаточное основание и поддержку характерная для права во всех его разновидностях категория справедливости – соразмерности, меры, а также сама возможность принуждения людей к соблюдению единых правил, норм.

Этическое обоснование права, лежащее в основе идеологии права, по ряду исходных сторон имеет общечеловеческое значение. Оно

в том или ином виде характерно для всех исторических эпох и стран,

в принципе для всех мировоззренческих и идеологических систем. На первых фазах развития цивилизации и в не меньшей степени

в теократических, иных религиозных обществах (Средневековья и нынешнего времени) этическая интерпретация права нашла свое воплощение в религиозных представлениях, придавших такой интерпретации значение веры, святости, непогрешимости, порой непререкаемой догмы. Ряд юридических систем традиционных восточных обществ,

в том числе мусульманского права, традиционно-индусского, китайского права, в значительной мере вообще, как мы видели , слились с религиозно-этическими верованиями, с господствующими ре- лигиозно-философскими представлениями, да и в целом оказались неотделимыми (и внешне слабо отдифференцированными) от институтов духовной жизни данной традиционной цивилизации; в современных условиях – от партийных догм.

Религиозно-этическое обоснование действующих законов, правосудных учреждений и их решений совпало, как это нередко бывает

в истории, с потребностями власти, господствующих политических сил. Такое обоснование с этих позиций выразилось в определенной

Часть третья. Философско-правовые проблемы

правовой идеологии и имело в основном апологетический характер: оно безупречно, без какой-либо аргументации оправдывает и даже возвеличивает любое угодное власти (и церкви) законодательное, административное или судебное решение; или же дает безусловное основание для его блокирования, уточнения, корректировки, либо отмены во имя верности догме. И с этой точки зрения инквизиционный процесс, средневековые юридические порядки, православное оправдание имперского своеволия – вся юридическая практика и действительность той поры представляют собой соединенный продукт и политических реалий соответствующих традиционных цивилизаций, и религиозноэтических верований тогдашних эпох (к тому же, как будет отмечено дальше, с привлечением в условиях Средневековья духовного потенциала естественного права).

Универсальное, хотя в действительности ограниченное, значение для права общих этических (религиозно-этических) начал привело к тому, что постепенно утвердилось и со временем стало общезначимым, очевидным мнение о приоритете этики над правом, в частности о том, что право представляет собой всего-навсего некий «минимум морали».

И еще такой существенный момент. Отмечая в этике и в религии значение некоторого «общего знаменателя» для понимания и объяснения смысла и предназначения права, нужно принимать во внимание, что этические, в том числе религиозно-этические (ныне подчас – партийные) верования, обосновывающие юридические установления и порядки теократических обществ, стали предпосылкой для идеологии права – той ориентации духовно-интеллектуального объяснения права, когда оно «выводится» из метаюридических категорий, мировоззренческих систем, партийных догм и связывается с политиковластными реалиями данного времени. К этому нужно добавить, что такого рода духовно-интеллектуальные формы так и остаются в пределах этики, религии, партийных догм, не образовывая особых, самостоятельных ветвей знаний, особых наук.

В т о р о й путь духовно-интеллектуального освящения права, объяснения его смысла и предназначения, ставший на все последующие времена основным направлением основательного и конструктивного его понимания или, во всяком случае, подходов к такому понима-

нию, – это объяснение действующих законов и правосудия через категорию естественного права.Это, как со временем оказалось, и есть един-

ственно конструктивный путь философского понимания права. И именно с него в следующей главе этой части книги и начнется освещение фи- лософско-правовых проблем.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Таким образом, как на начальных, так и на последующих фазах духовно-интеллектуального постижения права можно отчетливо различить два общих, если угодно, – два генеральных пути такого постижения, которые, порой перекрещиваясь и совпадая, представляют все же разноплоскостные и в этом отношении полярные ориентации в понимании и обосновании права, его смысла и исторического предназначения.

Помимо всего иного нужно отметить, что именно данные пути ду- ховно-интеллектуального освящения права позволяют уточнить особенности научного рассмотрения права, нередко обозначаемые одним понятием – «философия права», а на деле, при известной общности, во многом представляющие различные направления научной и прикладной мысли – философию и идеологию.

§ 2. Формирование философского подхода

в области правовых знаний

1. Научные предпосылки. Формирование и развитие философии права как научной дисциплины, представляющей наиболее высокую ступень общетеоретического осмысления права, не есть продукт неких умозрительных логических операций «за письменным столом» по соединению фрагментов философии и правоведения. Это – обусловленное требованиями жизни и логикой указанных областей знаний рассмотрение вопросов права под «мирозданческим углом зрения», т.е., как мы видели, под тем углом зрения, что право призвано определять и обеспечиватьобоснованность, оправданность поведения людей,

их статуса и поступков, что и раскрывает смысл и предназначенность

права в жизни людей.

При этом необходимо сразу же отграничить философию права от обычного использования на юридическом материале философских категорий, терминологии и даже целых философских систем. Такое использование – например, «приложение» к праву, к его отдельным фрагментам (субъективным правам, законности, правовой культуре, толкованию права и т.д.) категорий диалектики, феноменологии, экзистенциализма, герменевтики, аксиологии, теории систем – означает в оптимальном варианте обогащение гносеологического, познавательного инструментария при теоретической проработке тех или иных правовых вопросов. Это может дать в юриспруденции известный познавательный эффект, привести к существенному приращению пра-

Часть третья. Философско-правовые проблемы

вовых знаний. Что и было ранее отмечено при использовании философских подходов к юридической догматике .

Еще более значимый эффект наступает при рассмотрении права с точки зрения категорий социальной реальности и теории систем, что во многом предопределило новые подходы к праву .

Вместе с тем и в первом и даже во втором случае использование философских данных не изменило природу, профиль указанных ступеней общетеоретических знаний (разве что общая теория права выступает в двух ипостасях – «аналитической» и «инструментальной» теорий и на втором из указанных уровней теория вплотную подходит, пожалуй, даже требует основательного философского подхода).

К тому же надо взять на заметку и то, что использование данных философии, их «приложение» к правовому материалу может дать и негативный результат – привести всего лишь к спекулятивному догматическому философствованию по правовой проблематике, причем нередко с идеологической подоплекой, или просто к «философскотерминологическому переодеванию» давно известных понятий, результатов исследований, фактов. Справедливо замечено в литературе, что «само по себе применение философских терминов к праву новых смыслов не рождает, оно их только поверхностно множит»1 .

В советском обществе именно последняя из указанных тенденций стала определяющей при конструировании «марксистско-ленинской философии права». Рассуждения о «свободе воли в праве», о «случайном и необходимом» в правоотношениях, о «формах» права представлялись в виде философии права, хотя на деле являлись использованием философских данных в пределах существующих правовых дисциплин и во многих случаях уводили от действительных философско-правовых проблем.

В этой связи представляется существенно важным еще раз оттенить то обстоятельство, что если последовательно творческое результативное использование философских положений в правовом материале и приводит само по себе к формированию особой области общетеоретических знаний, то таковой является не философия права,

а общетеоретические разработки более высокого уровня. Происходит в данном случае, как мы видели, обогащение и научное возвышение теории права, обретение ею качеств «инструментальной» теории – той обобщающей теоретической правовой науки, исходную фактическую основу которой образуют не только «выведенные за скобки» общие

1 Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). Екатеринбург, 1995. С. 41.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

и повторяющиеся данные конкретных юридических дисциплин на уровне юридической догматики, но и вся сложная, многообразная система правовых средств с характерной для нее своеобразной логикой.

2. Единый поток и моменты истины в развитии философско-право- вой мысли.Формирование и развитие философии права, выражающей состыковку философии и правоведения, происходит в тесном единении со всей философией и правоведением, с историей философской

и правоведческой мысли в целом.

Как справедливо отмечено в современной философской литературе, предметом философии права «...является методологический универсализм правовой науки, рефлексия ее духовных оснований, полный контекст которых не может быть прерогативой какой-то избранной философской системы»1 .

История духовной, интеллектуальной жизни общества в наше время – Новейшая история (начиная с возрожденческой культуры, особенно эпохи Просвещения) свидетельствует, что шаг за шагом мыс- лители-философы и теоретики права, освобождаясь от обаяния мифологии, императивов и иллюзий правовой идеологии, отвоевывали крупицы, а то и целые обширные блоки знаний на пути постижения права как «мирозданческого» явления, его природы и особенностей, его смысла с точки зрения основ человеческого бытия.

И вот тут отчетливо вырисовывается единый поток в формировании

и развитии философии права. Причем такой единый поток, который имеет два направления или ответвления (они нередко далеко отходят один от другого, но в конечном счете все же сходятся в едином русле).

Основу первого направления этого единого потока образуют развитие и углубление философских идей, затрагивающих явления в области права. Здесь при всем разнообразии философских систем и методологических подходов к действительности философская мысль движется и развивается в направлении постижения и утверждения в области права гуманитарных ценностей.

И этот факт в высшей степени знаменателен! Значит, если верны только что высказанные утверждения, существует нечто основательное, таящееся в самих недрах человеческого общества, основах бытия человека, что императивно заставляет человеческую мысль склоняться, неотвратимо двигаться в русле такого направления. И это значит также, что именно в таком направлении, его тенденциях и итогах кроется Истина в философском постижении права.

1 Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). С. 4.

Часть третья. Философско-правовые проблемы

Философски высокозначимые положения в этом направлении развития философско-правовой мысли не всегда сформулированы в качестве отвлеченно-философских, как это характерно для суждений мыслителей эпохи Просвещения. Они по большей части не выделены в обособленные сочинения (у Канта и ряда других крупных мыслителей, например, они в отличие от гегелевской «Философии права» рассыпаны в нескольких сочинениях, причем главным образом фи- лософско-публицистического жанра). Но как бы то ни было, именно из целого ряда философских положений, а порой из крупиц разнопрофильных взглядов, которые и надлежит с необходимой корректностью вычленять в науке, образуется исходная основа философских взглядов в правоведении.

Другое направление в развитии философии права – это углубление аналитической юриспруденции, юридической мысли и на уровне юридической догматики, а затем, уже в нынешнее время, также и на уровне все-

го комплекса правовых средств, специфической логики права.

Эти два направления развития познавательного человеческого духа в области правовых знаний начиная с эпохи Просвещения, несмотря на отмеченный ранее «разрыв» , стали со временем «входить в контакт», сближаться, перекрещиваться, накладываться друг на друга, интегрируясь либо в отдельные философские разработки догмы права, либо в единую целостную концепцию (такую, как концепция правовых средств), либо непосредственно в философско-правовую проблематику (философию права). Сближение и тем более интеграция двух основных направлений единого потока развития философских знаний в области права далеко не всегда дают о себе знать с достаточной определенностью, очевидностью. Этот процесс во многом подспудный, проявляющийся в видетенденции.

Вместе с тем единый поток мыслей и идей, философских и правоведческих, отличающийся в целом постепенным «вхождением в контакт», взаимообогащением, порой как бы взрывается бурным развитием, прорывами в постижении истины. И как раз в таком «взрывном» развитии порой происходят своего рода озарения, счастливые для человеческого духа, разума мгновения, когда в области рассматриваемых в этой книге знаний встречаются размышления и идеи крупных мыслителей из обоих сближающихся направлений – и из философии, и из правоведения.

Такими озарениями в философском постижении права, ключевыми звеньями – звездочками в раскрытии его смысла и предназначения стали, на мой взгляд, идеи двух мыслителей последних столетий – Иммануила Канта и Иосифа Алексеевича Покровского.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

3. Идущие навстречу друг другу. То обстоятельство, что два «имени», имеющие отношение к философии и праву, поставлены не только в одну строку, но рядом (притом только они одни!) наверняка покажется читателю неожиданным и странным, выдающим сугубо личные авторские пристрастия.

Что ж, личностный момент здесь присутствует. Быть может, скажем так, очень личностный (автор этих строк – давний, сообразно даже семейной традиции почитатель философии И. Канта и одновременно ученик правоведов-цивилистов, которые, в свою очередь, были если не сотрудниками, то также учениками и последователями И.А. Покровского при его жизни). Но главное здесь – основания принципиально научного порядка, впрочем, также отражающие, не скрою, особенности авторских взглядов на правовую материю, правовые ценности. И в этой связи должен заметить, что сделанный в этой книге выбор «имен» и сопряженное с ними видение философско-правовой проблематики не претендуют ни на исключительность, ни на то, чтобы хотя бы в малейшей степени умалять значимость иных научных подходов, опирающихся на идеи других мыслителей, быть может, также отражающих состыковку взглядов, идущих навстречу друг другу «от философии» и, с другой стороны, «от правоведения», или иным путем интегрированных в целостную систему философско-правовых взглядов.

Но вернемся к Канту и И.А. Покровскому.

Да, Кант и И.А. Покровский – мыслители и люди очень разные. Далекие по времени эпохи, Кант – конец XVIII, И.А. Покровский – начало XX в. Дистанция – полтора столетия. Несоизмерим общественный статус. Один, Кант (1724–1804), – великий философ, основатель немецкой классической философии, уже при жизни признанный гением философской мысли – заслуженное признание, сохранившееся до сей поры. Другой, И.А. Покровский (1868–1920), – чуть ли не рядовой зав. кафедрой, профессор-правовед, до сей поры не очень-то известный в мире, специалист по одной из отраслей юридических знаний – цивилистике, даже сейчас, в нынешней России, когда на щит поднимаются все заметные дореволюционные юристы, далеко не всегда упоминаемый нашими коллегами-гуманитариями, да и нами, современными специалистами по правоведению1 .

1 Блестящую вступительную статью к основному труду Иосифа Алексеевича Покровского очень точной характеристикой его выдающегося вклада в науку, оценкой его современного звучания, замечательного облика ученого и гражданина предпослал современному переизданию этого труда А.Л. Маковский (см.:Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 3–32).

Часть третья. Философско-правовые проблемы

В то же время Кант и И.А. Покровский в чем-то необыкновенно важном очень близкие, на мой взгляд, наиболее близкие (во всяком случае по философско-правовой проблематике) мыслители. И даже люди. Скромная профессорская жизнь в университетах, фанатичный творческий труд, без претензий на посты, чины, на близость к властным персонам. И, увы, тяжкий уход из жизни – у одного в мученической болезни, угасании интеллектуальных сил, у другого в житейской мученической жизни в пору военного коммунизма, у порога дома с вязанкой дров за плечами.

Наконец, роковая схожесть в судьбе творческих свершений в области философии права: гигантская кантоведческая литература до сих пор не отдала должного великому немецкому философу именно по вопросам права. А имя И.А. Покровского, опубликовавшего свой главный труд в июне 1917 г., за несколько месяцев до октябрьского большевистского переворота (ужас которого по сути дела и предрекала книга профес- сора-цивилиста), было растоптано большевиками, предано забвению.

Между тем возьму на себя ответственность сказать, что нет ни одного философа последних двух столетий и нет ни одного юриста нынешнего века, которые бы – как Кант и И.А. Покровский – каждый со своих творческих позиций «сблизили» с мировоззренческой стороны философию и правоведение и разработали бы столь глубокие фундаментальные философско-правовые идеи для понимания смысла и назначения права в жизни людей в современную эпоху – эпоху, будем верить, утверждения последовательно демократических, либеральных цивилизаций, свободы, благополучия и солидарности людей.

Не потому ли это произошло, что оба мыслителя, жившие в далекое друг от друга время, оказались в переломные годы: один (Кант) в годы Великой французской революции, открывшей эпоху либеральных цивилизаций, другой (И.А. Покровский) в годы, когда капитализм, не облагороженный началами гуманизма и права, попал в полосу углубляющегося кризиса, стал все более и более заходить в тупик? И не потому ли – дополнительно отмечу момент, с моей точки зрения, высшей важности – их идеи столь общественно значимы, что Кант и И.А. Покровский хорошо, досконально знали (если угодно, «ощущали») право, его конкретику, данные и достижения юридической культуры. И потому своим творчеством подтвердили определяющую черту философии права как особой области знаний – к одним и тем же ценностям и идеалам шли оба мыслителя. Только один «сверху» – с высот философской мысли, другой – «снизу», из самой толщи юридической материи, живого юридического бытия. А итоговые выводы, в сущности, одни и те же.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Отсюда – единство взглядов Канта и И.А. Покровского по ряду принципиальных философско-правовых проблем (таких, как понимание позитивного права как жесткой реальности, признание высокой значимости «закона», его единства с правом, выводы о самоценности человека, намного опередившие время). И главное – у того и другого мыслителя есть центральный пункт в идеях, которые красной нитью проходят через их воззрение на право. Это –правовая оценка личности,

отдельного человека, его достоинства и высокого статуса.

У Иммануила Канта такой подход стал основой его грандиозной идеи о праве человека как объективном праве (об этом речь впереди). У Иосифа Алексеевича Покровского этот же самый пункт в научных воззрениях получил развитие в виде углубленной трактовки положений о правах человека, раскрывающейся «в праве на самоценность личности», «в праве на ее индивидуальность»1 . Важность этой идеи, до сей поры совершенно недооцененной в науке и юридико-полити- ческой практике (как и то обстоятельство, что Покровский, на мой взгляд, наиболее последовательный и строгий среди всех своих знаменитых коллег на юридическом поприще сторонник истинно либеральных взглядов в современном их понимании), подкрепляется тем, что «право на индивидуальность», по И.А. Покровскому, органически – и это опять-таки в духе Канта – сопряжено со «свободой внутреннего нравственного бытия человеческой личности»2 .

Скажу больше – именно И.А. Покровский, как никто другой из правоведов, разработал научные положения по правовой проблематике, которые дают развернутый ответ на вопрос об основаниях с юридической стороны той самой высокой в истории юридической мысли оценке права, когда Кант говорит о нем как о «цели общества».

И еще один штрих в творчестве И.А. Покровского, имеющий, быть может, значимость, увы, непонятого наперед сказанного предупреждения нашим нынешним радикальным реформаторам, возмечтавшим одним прыжком по-большевистски при помощи силы власти оказаться в «настоящем передовом капитализме» (стыдливо именуемом «рынком» и оказавшемся на деле капитализмом нагло-разбойничь- его, криминального типа). Это – необходимость единства действительной свободы человека и настоящей человеческой солидарностина основе права. Идея подлинной человеческой солидарности («соли-

1 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 121.

2 Редькин П.Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. СПб., 1989. С. 395–396; Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). С. 14–17.

Часть третья. Философско-правовые проблемы

дарности» не по Л. Дюги, отрицавшему субъективные права вообще, а настоящей, истинно человеческой солидарности по И.А. Покровскому, III.16.5) также так и осталась неоцененной в науке. Хотя – надо заметить – практически после Великой депрессии, поставившей капитализм на грань тотальной катастрофы, и после Второй мировой войны, предотвратившей деградацию и истребление человечества тоталитарными режимами, именно она, идея действительной человеческой солидарности, вместе с идеей верховенства права воистину в кантовском его понимании практически и восторжествовала (пусть и не во всем и не всегда последовательно) в передовых ныне процветающих демократических странах.

4. Еще о концепции. Как уже отмечалось, формирование философии права – процесс исторически долгий, по большей части подспудный, спонтанный, лишь порой отмеченный счастливыми озарениями. Когда же, спрашивается, при наличии каких условий использование философских идей и данных правоведения дает наиболее значимый науковедческий эффект – формирование и развитие философии права как особой научной дисциплины правоведческого профиля?

Здесь при ответе на поставленный вопрос необходимо прежде всего утвердиться в том, что философия права – не только идеи, но и реаль-

ная правовая жизнь, через которую философско-правовые идеи не просто уточняются, корректируются, а формируются, реально существуют,

наличествуют, утверждаются, оказывают влияние на общественную систему. А это в немалой степени зависит от состояния и стадии развития цивилизации, данного общества, реальной потребности общества в утверждении тех или иных идеалов, ценностей 1 .

1 Известно, например, что замечательный философ Фихте дал настолько точную, изящно-философскую разработку категории прав человека и – что особо существенно – их особенностей как категорий естественного права (см.:Фихте И.Г. Соч. В 2 т. Т. 1. СПб., 1993. С. 15–30), что, казалось бы, они уже в то время, на пороге XVIII–XIX вв., должны были бы образовать основополагающую часть философии права как особой, высокозначимой науки.

Однако прошло почти полтора столетия, прежде чем в условиях развивающейся либеральной цивилизации сама реальная, «живая» действительность и соответствующий ей правовой материал в 1950–1960-х гг. обусловили резкое возвышение гуманистического права на основе фундаментальных прав человека (характеристика которых чуть ли не пункт в пункт совпадает с давними философскими разработками Фихте).

Только тогда, когда «пришло время» и накоплен достаточный правовой материал, который по самой органике требует соединения со своей философской основой, наступает необходимый науковедческий эффект – происходит формирование и развитие философии права.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Главное же здесь вот что. Интеграция философских идей и данных правоведения нуждается не только в том, чтобы соответствующие философские и правоведческие знания достигли известной «критической массы», но и в том, чтобы в самой этой интеграции виделись центральное звено, ее стержневой пункт. И в этой связи она носила концептуальный характер, строилась на определенном методологическом подходе.

Суть такого методологического подхода, по замыслу автора данной книги, – в том, чтобы философско-правовые разработки были

органически увязаны с непосредственно живым правовым материалом,

Стало быть, как философские основы, так и углубленные юридические разработки должны реально, «по факту» с о м к н у т ь с я,

с о й т и с ь – встретиться в одном высокозначимом пункте, раскрывающем смысл и назначение права в жизни людей.

А это – два встречных процесса (и материал настоящего исследования претендует как раз на такого рода разработку).

Один из них – это углубленный анализ первоосновы позитивного права – права естественного, понимание закономерных процессов его развития, развертывания и утверждения тех его главных ценностей, которые в современную эпоху призваны стать фундаментальной мировоззренческой основой философии права.

Другой встречный процесс – понимание особенностей юридической материи, а главное – характерной для нее «собственной» логики . Логики, неуклонно ведущей к таким правовым средствам, юридическим конструкциям, типам и формам регулирования, которые основываются на субъективных правах, юридических возможностях и позволяют субъектам права строить поведение в соответствии со своей волей и интересом.

Вот тогда-то (сообразно рассматриваемой концепции) и получается, что фундаментальные мировоззренческие положения философско-

го порядка непосредственно вытекают из научных данных, выражаю-

щих особенности, а главное – логику правовой материи как объективной реальности. Или – что то же самое – своеобразие юридической материи, все более постигаемое в углубляющихся характеристиках юридической наукой, находит свое обоснование в философских данных как

в своей духовной, мировоззренческой основе.